Женщины-масонки - [132]

Приезжайте поскорее, дорогой дипломат: я объясню Вам, почему Вы являетесь главным препятствием на моем пути к освобождению. Во имя Соломона Ко, Тассо[109], Латюда и столь великого множества других моих предшественников, приезжайте, если Вы не хотите, чтобы в скором времени к этому мартирологу великих людей присовокупилось имя Вашего неудачливого, покорного слуги Бланшара.

Отделение № 10».

Это письмо было отправлено тотчас же, но Филипп Бейль не смог прочитать его, ибо после трагедии с его женой он лежал в опасной для жизни лихорадке.

Господин Бланшар, удивленный отсутствием ответа, написал второе письмо, затем третье.

«У меня к Вам просьба, которая сильно меня смущает,– писал Филиппу господин Бланшар.– Мое положение серьезно: речь идет о том, сумасшедший я или нет. Я буду ждать ответа еще неделю, но если и тогда Вы не освободите меня от моего обязательства, я буду вынужден пойти дальше и «сделать некоторые разоблачения», как говорят в суде присяжных. Куда, к дьяволу, Вы запропастились? Или с Вами случилось нечто вроде того, что произошло со мной? Простираю к Вам руки, подобно некоему новоявленному Мальзербу[110]!»

Так как никто не ответил и на это послание, господин Бланшар решил потребовать тайного и весьма серьезного разговора с главным врачом Шарантона.

Во время этого разговора господин Бланшар подробно рассказал о своих предприятиях и о своих открытиях в местах, окружающих бульвар Инвалидов: спрятавшись, он присутствовал на тайном собрании женщин-масонок, где он узнал Амелию, Марианну, маркизу де Пресиньи, Пандору и еще целую уйму других женщин; он узнал их секреты, которые могут погубить покой нескольких семейств. Господин Бланшар закончил тем, что во всеуслышание обвинил этот синедрион в шелковых платьях в том, что он покусился на его свободу, чтобы предотвратить всевозможные разоблачения.

Врач слушал его с улыбкой меломана, который в сотый раз слушает полюбившуюся ему арию.

Когда господин Бланшар закончил свои признания, врач порылся в его истории болезни и вытащил оттуда нумерованный лист бумаги.

– Вы видите этот лист? – спросил врач.

– Вижу,– отвечал господин Бланшар.

– Так вот: все, что вы мне сейчас рассказали, уже записано вот здесь!

– И о чем же это говорит?

– Это говорит о том, что ваша мания доказана, что этого взрыва ожидали и что взрыв сейчас произошел.

Господин Бланшар побледнел.

– Значит, все, что я вам рассказал, ни в чем вас не убедило?

– Абсолютно ни в чем,– ответил врач.

– А это женское общество?

– Чистейшая иллюзия!

– Но ведь я же утверждаю: я все это видел, я все это слышал!

– Это бред, это временное душевное расстройство.

– Сударь!– вскричал господин Бланшар вне себя от гнева.

Врач дернул шнурок звонка; вошел санитар.

– Шаве, вот что я вам прикажу…– холодно заговорил врач.

Господин Бланшар, таким образом, получил время, чтобы взять себя в руки.

– Прикажите этому человеку выйти из комнаты,– с волнением сказал он.– Я обещаю вам, что буду сдерживаться.

Санитар вышел.

– Сударь,– сказал врачу господин Бланшар,– полагаю, что вы – человек порядочный. И хотя вы устали от заявлений, подобных моему, у вас должны же быть какие-то чувства, которые еще не умерли! Вопреки видимой точности полученных вами сведений, благоволите предположить, что есть возможность поколебать вашу искреннюю веру в то, что я безумен!

– Согласен с вами, сударь. Но к чему вы клоните?

– Ведь вы женаты, не так ли?

– Да, сударь,– ответил врач, удивленный тем, что его впутывает в это дело пациент.

– Так вот: что вы скажете, если я поклянусь честью, что видел на этом собрании вашу жену? А? Что вы мне на это ответите?

Врач, казалось, какое-то время собирался с мыслями.

– Сударь,– наконец заговорил он,– сначала я сказал бы вам, что для меня это не имеет ни малейшего значения, ибо мое доверие к жене безгранично. А затем я сказал бы вам, что все это вообще не имеет ни малейшего отношения к вашему делу. Женщины собираются; они выбирают для места встречи уединенный уголок; на каком основании вы присваиваете себе право приходить туда и мешать им? Разве дела, которыми они там занимаются, находятся в вашем ведении? Ведь вы не представитель власти – вы частное лицо! И какая причина, помимо вашего ребяческого любопытства, могла привести вас к вашим так называемым открытиям?

Ошеломленный господин Бланшар слушал его молча.

А врач между тем продолжал:

– Вы говорите мне об Ордене женщин-франкмасонок; но ни для меня, ни тем более для правосудия существование этого Ордена отнюдь не является тайной. Ваши открытия ни для кого не новость: это все равно, как если бы вы пришли к нам и под большим секретом рассказали бы о существовании благотворительных учреждений или, скажем, о существовании ломбардов.

Господин Бланшар уставился на врача в истинном помутнении разума.

– Так вот, господин Бланшар,– продолжал врач,– не позволите ли вы мне дать вам совет?

– Разрешаю с величайшей признательностью, сударь.

– Откажитесь от этой странной мысли, которая заставляет вас верить, что вы обнаружили одну из парижских тайн. Не старайтесь подменить собой правосудие. Предоставьте двадцати или пятидесяти женщинам собираться так, как им заблагорассудится. Одним словом, забудьте о том, что до сих пор почти всецело поглощало ваши мысли. Оставьте опасения, которые могут стать чрезмерными; вернитесь в обычный круг, к обычным мыслям. И не забудьте о том, что это – цена вашей свободы.