Женщины Девятой улицы. Том 3 - [68]
Элен де Кунинг после 1959 года делила все время между Нью-Йорком и десятками университетов и колледжей – Йельским университетом, Институтом Пратта, университетами Карнеги – Меллон и Джорджии, Калифорнийским университетом в Дейвисе, Брандейским университетом, Купер Юнион университетом и другими, где она преподавала, коллекционируя почетные звания и восхищенных почитателей[950].
Ее мастерская на Бродвее, расположенная под мастерской Билла, стала местом встреч молодежи, интересующейся искусством и озабоченной проблемами социальной справедливости[951]. В 1960-х годах Элен организовывала акции протеста против смертной казни; она вывела художников на улицы Нью-Йорка на марш за гражданские права в то же время, когда Мартин Лютер Кинг – младший проводил аналогичный марш в Вашингтоне, и участвовала в демонстрациях против войны во Вьетнаме[952].
В отличие от Ли, Элен изначально не разделяла идей феминизма. «Когда в 1970-х возникло это движение, ее тут же пригласили к нему присоединиться, – вспоминал племянник художницы Клэй. – Она ответила: “Спасибо, нет. Вы, ребята, никогда не были мне нужны”. А они: “Но вы очень нужны нам”»[953]. И Элен, которая не могла отказать никому, кто просил о помощи, вышла на улицу с плакатом, требуя равных прав для женщин[954].
А на фоне всей этой бурной деятельности она продолжала писать об искусстве и заниматься живописью; Элен расширила свой творческий спектр цилиндрическими работами, которые выставила в галерее Роберта Грэма в Нью-Йорке в 1961 году. Рецензия на выставку, опубликованная в New York Times, была убийственной, но статью проиллюстрировали большой репродукцией, которая счастливым образом попалась на глаза одному влиятельному меценату.
Весной 1962 года Элен довольно сильно переполошилась, когда на пороге ее мастерской вдруг появился представитель Белого дома с копией журнала с той статьей и вопросом, не хочет ли она написать президента США[955].
Ее арт-дилер начал переговоры, которые завершились оформлением заказа. Ему сказали, что библиотека Трумэна в Миссури хочет иметь портрет президента Джона Кеннеди и ищет художника для этой работы[956]. Выбор Элен можно назвать в равной степени удачным и ироничным.
Удачным, потому что президент Кеннеди был воплощением новой и яркой культуры Америки; ироничным, потому что именно Гарри Трумэн в свое время жестко публично критиковал современное искусство на заре появления абстрактного экспрессионизма, называя произведения в этом стиле «испарениями полусырых лентяев»[957]. Элен согласилась взяться за эту работу.
В декабре 1962 года она отправилась в Палм-Бич, где у Кеннеди был «зимний Белый дом», и установила там свой мольберт[958]. «Весь тот флоридский эпизод был словно сказка, точнее, он и был почти сказкой, – писала она Эдит Шлосс. – Я чувствовала себя двенадцатилетней Элен, которая спит наяву и видит совершенно нереалистичный сон»[959].
Этот проект поглотил ее целиком. Две недели во Флориде ей позировал Кеннеди. Потом в Нью-Йорке сотни рисунков, гравюр и живописных изображений президента – одно больше трех метров в высоту, – постепенно покрыли все стены в ее мастерской и даже в жилой зоне, включая ванную и кухню[960]. (Однажды Элен даже изваяла Кеннеди из песка на пляже[961].)
В начале ноября 1963 года она поняла: чтобы закончить портрет, ей необходима еще пара часов в присутствии президента. Именно работая над портретом в своей мастерской в ожидании той встречи, Элен услышала в новостях: президента Кеннеди застрелили. Написав на стоявшем перед ней холсте «22 ноября 1963 года», художница положила кисть и не брала ее в руки больше года[962]. А когда наконец сделала это, то опять вернулась к портрету президента[963].
Убийство Кеннеди, случившееся через год после внезапной смерти Франца Клайна (по словам Элен, он умер из-за известности, которая ему совершенно не подходила), выбило художницу из колеи[964]. Она начала так много пить, что даже ей самой стало ясно: у нее серьезные проблемы с алкоголем. В конце концов в дело вмешалась сестра Марджори[965]. Она сняла Элен на кинокамеру в пьяном состоянии и показала ей это кино, когда та была трезвой[966]. Ужаснувшись тем, во что она превратилась, Элен бросила пить, заменив алкоголь физическими упражнениями, здоровым питанием, витаминами и миссией[967]. Миссией по спасению Билла.
К 1977 году де Кунинг построил и оборудовал в Спрингсе фантастическую мастерскую. Как художник он стоил уже миллионы долларов, но при этом так много пил и принимал так много таблеток, что не мог писать, и эта жуткая комбинация со временем начала сказываться на его умственных способностях[968]. Билла всегда окружала, по словам художницы Конни Фокс, подруги Элен, «кучка очень скверных друзей… Эти парни просто использовали его»[969]. И Элен решила, что должна вмешаться. Она заставила Билла лечь в больницу на «просушку» и заменила окружавших его «друзей» своим братом Конрадом, своими племянниками и другими соратниками, которые помогали ей отучить его от алкоголя и от валиума, которым его щедро снабжал «добрый доктор»
