Женщина за стеной - [20]

Смотрит северный фиорд

Или негритянки,

Как он красит белый борт

На любой стоянке.

1980

"Вижу корни песчаного ската…"

Вижу корни песчаного ската,

Цепь следов через росную падь

И лицо молодого солдата —

Мне сменяться, ему заступать.

Что сдаю этот пост на полянке,

Доложу я сержанту чуть свет,

Что дела в наилучшем порядке, —

Происшествий существенных нет.

И что принял — ответит с охоткой

Мне напарник, такой молодой,

И пройдётся свободной походкой

Мимо бочки с пожарной водой.

И покуда взойдёт надо всеми

Голубой начинающий день,

Разводящий — бесстрастный, как время,

Автоматный поправит ремень.

1980

Строчка

Поверил вашей строчке,

И даже не одной, —

Как верят малой дочке

И женщине родной.

Иное в бездну канет

И вообще враньё…

А эта не обманет,

И верится в неё.

1980

Баллада о междупутье

Спрыгнул на междупутье —

Лень было лезть на мост, —

И поразило жутью

Праздный субботний мозг:

Сквозь бесконечный, вечный

Мир — в этот самый миг,

Светом пронзая, встречный

Вырвался напрямик…

Сделал напропалую

То, что пришло на ум, —

Жизнь пожалел родную,

Не пожалел костюм.

И, уже рухнув плоско,

Крикнул себе: «Ложись!»

Узенькая полоска.

Хрупкая наша жизнь.

Разве цена за это

Больно уж высока?

Рядом колёса где-то

Бухают у виска.

Двигался дым кудлато.

Сразу и без труда

Встал и пошёл куда-то,

Может, и не туда,

Помня малейшей порой,

Как он во мрак упал;

Слыша сирену «скорой»,

Стоны и вскрик у шпал.

1980

Исчезновенье корабля

С огромного материка,

Не соблюдая должной квоты,

Выносит мощная река

Свои накопленные воды.

Так сочетаются они

И океанское теченье,

Что корабельные огни

Теряют всякое значенье.

Разверзшийся водоворот,

Километровая воронка.

И — всё!..

И даже похоронка

Не постучится у ворот.

…Опять в сиянии дневном

Волна качается упруго.

Ни шлюпки, брошенной вверх дном,

И ни спасательного круга,

Ни краткого сигнала SOS,

Услышанного на мгновенье,

Ни вскрика слабого, ни слёз.

А лишь само исчезновенье.

1981

Отец и сын

…Не стало у него подруги,

У сына — матери родной…

Потом я встретил их на юге,

На хмурой пристани одной.

Отец сидел на парапете,

Едва ли видя в этом риск,

Так, словно не было на свете

Ни крупных волн, ни острых брызг.

Когда же пену им на плечи

Швырял, разбившись, тёмный вал —

Ребёнок тотчас ей навстречу

Цветастый зонтик раскрывал.

Волны решительные взмахи.

Почти невидимый в конце

Короткий мол…

И мальчик, в страхе

Заботящийся об отце.

Зияла выбитою брешью

Их жизнь в отчаянном пути.

Никто на целом побережье

К ним не решался подойти.

1981

Старый переулок

На воротах барельеф.

Зимний холод.

То ли кошка, то ли лев —

Нос обколот.

Вечер. Тени от колонн.

Светлый портик.

Не сказать, что слишком он

Дело портит.

Дверью грохает подъезд.

И, согретый,

Выйдет парень, как поест,

С сигаретой.

Источает свежий снег

Запах йода.

Чей-то голос, чей-то смех…

Время чьё-то.

1981

Голос

Досуг ли, работа,

Один его тешит закон, —

Мурлыкает что-то,

Поёт в упоении он.

Не раз говорили:

— Да брось ты своё попурри.

Задумайся или

На лавочку сядь покури.

Подобному зуду

Прийти уже должен конец…

Ответит: — Не буду. —

И снова поёт, как юнец.

Дорога — большая.

Того тенорка забытьё…

Смутится: — Мешаю? —

И тут же опять за своё.

1981

Футбольные прозвища

В спорте прозвища как в деревне

И традиции эти древни.

Каждый ловко и прочно зван:

Слон. Михей. Косопузый. Жбан.

Так заходит сосед к соседу

Длинным вечером на беседу.

Эта явная теплота

Между близкими принята.

Оборачиваясь на кличку,

Что с годами вошло в привычку,

Усмехаешься: «Молодёжь!..»

И опять от ворот идёшь.

Потому что взяты ворота…

В этом всё-таки было что-то:

Гусь. Чепец. Пономарь. Стрелец…

А играет-то как, стервец!

1981

Письмо от Сухова

Приречный гром, в девятый раз проухав,

За рощами нашёл себе приют.

Но пишет мне сегодня Фёдор Сухов

О том, что соловьи ещё поют.

И словно бы душе моей побудка, —

Негаданно берущая в полон,

Прибавленная Федей незабудка

Отвешивает сдержанный поклон.

А он зовёт — туда, где в травах тропка.

Он говорит: «Когда ж приедешь ты?

А то мне даже чуточку неловко,

Что я один средь этой красоты».

1981

Разжалование сержанта

В минуты эти роковые

Забыв пути своих забав,

Разжалованный в рядовые

За самоволку и за баб —

Кто он сержантам и старшинам,

Чьим наставлениям не внял,

И тем солдатикам безвинным,

Которых сам вчера гонял?

В мгновенье ока обезличен,

Торчит пред всеми напоказ

И в строй встаёт уже без лычек,

Комбата выслушав приказ.

Война ещё на середине,

И что с ним будет впереди?

Дожди такие зарядили,

Что и Господь не приведи.

Опять команда прозвучала,

Дорогу новую суля.

И — служба с самого начала

Пошла. Но только не с нуля.

1982

"Расставанья все и все прощания…"

Расставанья все и все прощания —

С женщиной, и только с ней одною.

С плачущей иль прячущей отчаянье

Женщиной — невестой и женою.

И всесильна жажда возвращения

К женщине — в теченье всей разлуки.

Сквозь преграды все и обольщения,

Горькие сомнения и слухи.

Эти встречи были нам обещаны…

И вовек лучами осиянна

Жизнь, что появляется из женщины,

Как из мирового океана.

1982

"Рукомойник на стенке сарая…"

Рукомойник на стенке сарая,

На скамейке — с черешней кулёк.

Тлеет солнце, за лесом сгорая,

И туман по канавам залёг.

А для тех, кому греется ужин,

Чья дорога неблизкой была,

Мир сегодняшний сладостно сужен

До размеров окна и стола.

…Видеть контуры чёрного леса,

Где заката последняя медь,