Женщина-вампир - [47]
А между тем, человек, сидящий на диване, не произносит ни единого слова.
Не делает ни одного движения.
— Что же вы не садитесь рядом со мной? — произносит Валицкая. — Ужин подан, снимайте вашу маску.
Домино сняло маску, не опустив капюшон.
Княгиня была поражена.
Перед ней стояла бледная фигура — та самая фигура, которая каждую ночь преследовала ее в сновидениях.
Почему Рожера не было более в комнате?
Каким образом незнакомец очутился на его месте?
Сон ее превратился в действительность. Единственное существо, благотворно действовавшее на ее сердце, существо, о любви которого она могла мечтать и мечтала, находилось теперь перед ней.
Валицкая упала на колени, бормоча страстные, безумные речи.
Сама протянула в ее сторону руку и произнесла одно только слово.
Вали почувствовала, как упало в ней сердце.
— Я заслуживала наказания! — сказала она, бледнея. — Да, сознаюсь, я лгала, я была изменницей. Но, благодаря божеству, мне покровительствующему, сердце мое всегда было девственным. Жрица Дурги никогда не отдавалась никому всецело. Те, которые осмеливались за мной следовать, держали в своих руках один только холодный мрамор. Они говорили мне о своей любви! Мне-то? Да разве имели они понятие о том, что такое — любовь! До того дня, как я тебя увидела, я не знала ничего, кроме чувства ненависти!
— Вампир! — проговорила Сама.
— О, — прошептала Вали. — я вижу это: боги дали тебе дар провидения! Но раз ты все уже знаешь, ты должна знать, что я невинна. По соизволению Дурги, в жилах моих течет кровь, которая сжигает меня и жаждет другой крови. Я повинуюсь закону, предначертанному свыше, но я невинна, как тот кровожадный тигр, который рвет на куски еще трепещущее мясо. Ибо Дурга, создавая его, сказал ему: «Убивай или умри!»
Я так же: я убивала, потому что надо мною тяготело проклятие… О, ты, чья красота свидетельствует о небесном твоем происхождении, сжалься надо мной — я на коленях умоляю тебя об этом — освободи от тех чар, которые всесильно влекут меня по дороге зла. Избавь меня от тех мук, которые терзают меня, освободи, спаси меня! Ты можешь это сделать, я это знаю. О, не отталкивай меня! Оставь мне хотя какую-нибудь надежду. Позволь мне любить тебя, как…
Несчастная рыдала у ног Самы, и Сама, помимо своей воли, поддалась чувству жалости.
Какое-то странное чувство овладело ею при виде прекрасного создания, дошедшего до крайних пределов отчаяния.
Она не хотела более слышать голоса, который бы мог поколебать ее решимость.
— Замолчи, Вали, — произнесла она. — Довольно обмана! Чего ты хочешь от меня? Я — женщина!
И, далеко отбросив от себя атласный плащ, закутывавший всю ее фигуру, Сама явилась перед Вали в королевском одеянии, с короной, украшенной драгоценными камнями, — в том самом виде, как в тот день, когда ей удалось освободить Рожера от смертоносных объятий Вали, и когда она приказала схватить ее и сделать ее рабыней.
С глазами, расширенными от испуга, Вали поднялась с колен и прислонилась к стене.
— Королева! — вскричала она. — О, я не могу бороться против тебя… — продолжала она, вся дрожа. — Ты осудила меня на смерть. Я знаю, что я погибла. Выслушай меня! Во имя того, что тебе дорого, сжалься надо мной! Я удалюсь, пойду туда, куда ты прикажешь. Мне ничего не надо… Пусть я буду рабыней… Но только дозволь мне жить… О, дозволь мне жить!
Сама была тронута.
— Хорошо, — произнесла она. — Ты будешь жить — но ты должна уехать.
— Тотчас же, как ты прикажешь.
— В эту же ночь.
— Сию минуту.
Отчаяние поруганной любви, стыд, ужас — вот чувства, которые волновали душу Вали в эти минуты.
Убедившись в том, что ей позволяют жить, Вали задумала нечто адски-ужасное.
Она не смела выказать явное сопротивление Саме. Борьба с ней была ей не по силам.
Но она вспомнила, что у нее в комнате, на туалете, лежал кинжал.
— У меня к тебе есть еще просьба, — сказала Вали. — Я пойду туда, куда ты меня пошлешь. Я искуплю прежние свои преступления. Мне не надо ни моего золота, ни моих драгоценностей. Мне ничего этого не надо! Но у меня есть медный браслет, который надела мне на руку моя мать, умирая. Это единственно хорошее воспоминание во всей моей жизни. Этот браслет, конечно, ты позволишь мне взять. В этом ты мне не откажешь!
Сама находилась в нерешимости.
— Не думай, не бойся, что я хочу убежать!
— Если бы ты и захотела, ты не могла бы этого сделать, — отвечала ей Сама, — дом твой стерегут.
— Я сейчас вернусь, клянусь тебе в этом Дургой. Я вернусь, — сказала Вали с каким-то загадочным ударением на последнем слове.
И она бросилась к себе в комнату.
Кинжал находился там же, где и всегда.
Она схватила его, стиснула его рукоятку и, подняв высоко над головой руку, устремилась обратно, чтобы поразить им своего врага.
Но в эту минуту она споткнулась обо что-то круглое и упругое.
Вали упала, испустив крик ужаса.
Змее, выползшая из ящика, в котором держал ее обыкновенно Сапвалла, заползла сначала в середину растений, которые наполняли комнату. После этого, Найя ушла в темный коридор, которым должна была проходить Вали, и свернулась в клубок в самом темном углу его.
Попав под ногу Вали, змея мгновенно развернула свои кольца, бросилась на Вали и ужалила ее в руку около плеча.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
«Путешествие капитана Самуила Брунта в Каклогалинию», сочинение неизвестного английского автора, впервые изданное в 1727 г., достаточно хорошо известно западным любителям фантастики — это и фантазия о полете на Луну, и «гулливеровская» сатира. Известно оно было и русским читателям, но лишь в XVIII веке, когда перевод «Путешествия» вышел двумя изданиями. С тех пор книга не переиздавалась.
В очередном выпуске серии «Polaris» представлено первое переиздание курьезной книжицы, впервые увидевшей свет в Петербурге в 1790 г.
Роман американского писателя Стенли Ватерлоо «История Аба», написанный в конце XIX века и переиздающийся впервые за 100 с лишним лет, был в свое время одной из самых известных в англоязычном мире книг о пещерных людях. Автор рассказывает в нем о жизни смелого охотника и искусного мастера Аба, изобретателя лука, ставшего патриархом своего племени.
В издании воспроизведена книга китайских сказок и легенд, составленная и переведенная Э. Е. Магарамом — писателем, журналистом, составителем ряда посвященных Китаю альманахов, выходивших в «русском Шанхае». В приложении к книге приведены несколько дополнительных китайских сказок из альманаха Э. Магарама «Дальний Восток» (1920).