Женщина в черном - [29]

— И вы все время за ними следите?

— А как же! Как есть почти каждую ночь.

— Зачем?

— Как зачем?! Вы что, не слышали, чем академик-то занимается? Он, сказывают, тут у себя в пробирках всякую нечисть выращивает. И по ночам ее, стало быть, выгуливает. А я честный человек. Я свое понятие имею. Вот послежу за ним еще месяц-другой, выведаю все, что надо, и дам знать куда следует. Потому как никто не имеет никакого полного права разводить какую ни на есть нечисть.

— Да бросьте! Что вы мелете? Какую нечисть? Вы же сами говорите, что иногда они разговаривают меж собой.

— Ну и что с того? И с нечистью, стало быть, можно разговаривать. Я так думаю, что академик и существо это окаянное…

— Перестаньте, пожалуйста, — не дал ему договорить Никита. — Что за чушь вы несете? С какой стати решили, что это не самый обыкновенный человек?

— С какой стати? А почему этот «человек» выходит только ночью? Почему в этом доме не прописан? Почему его никто не знает?

— Ну, хватит! — не выдержал Никита. — Наслушался я ваших сказок.

— Каких сказок, когда я собственными глазами…

— Ладно, ладно, — отмахнулся Никита, с досадой поглядывая на часы, где стрелки подходили к часу дня. — Расскажите это кому-нибудь другому, а я спешу.

— Ну, извиняйте, коль задержал вас. Спешите так спешите. Только насчет сказок вы зря. Обижаете старого человека. Я ведь хотел как лучше. Подозрительный он человек, академик-то. — Старик обиженно поджал губы и медленно зашагал к своей даче.

Никита вернулся к опушке, быстро окинул взглядом гридинский участок. Инги в саду еще не было. Впрочем, до часа оставалось еще целых пятнадцать минут. Он снова скрылся за деревьями. Но все вокруг вдруг как-то странно потемнело. Никита поднял глаза вверх и увидел, что огромная иссиня-черная туча с рваными клубящимися краями надвинулась со стороны озера и, закрыв солнце, застыла над самым городком.

«Только бы не было дождя! — мысленно взмолился Никита, с тревогой посматривая на небо. — Тогда Инга и из дома не выйдет».

Но уже через минуту мощный раскат грома прокатился у него над головой, тугой вихрь пронесся по просеке, крупные капли застрекотали по траве, по листьям, по опавшей хвое. Никита в растерянности посмотрел по сторонам. Что же делать? Где укрыться в случае большого ливня? Встать под дерево — в грозу опасно, бежать в город — слишком далеко. И вдруг:

— Никита! Никита, иди скорее сюда! — Инга в одном легком платьице, с непокрытой головой бежала от беседки к изгороди, выбросив вперед руки, стараясь перекричать раскаты грома. Ветер вцепился ей в волосы, завладел подолом платья. Но она продолжала бежать, не разбирая дороги, не замечая хлещущих по лицу ветвей.

Никита бросился ей навстречу, подскочил к забору, взял ее за руки:

— Инга…

— Скорее, Никита, скорее! Лезь сюда, в сад, и — в беседку!

— Но как же?.. Ты сама сказала…

— После, все после! Видишь, сейчас польет! — она схватила его за руку и повлекла за собой по еле заметной в траве тропинке.

Но вот и беседка. Инга втолкнула в нее Никиту, закрыла за собой дверку, быстро захлопнула створки окон. И в тот же миг все потонуло в шквальном ливне, обрушившемся с грохочущего неба.

— Пусть льет, теперь не страшно, — кивнула Инга на струящиеся по стеклам потоки воды. — Садись, Никита, — она опустилась на скамью, поправила рассыпавшиеся волосы. — И хватит нам прятаться, я сегодня же скажу дедушке… Но ты чем-то расстроен?

— Нет, почему же… — он заглянул в устремленные на него глаза Инги, вдруг потемневшие от наполнившей их тревоги, и скорее почувствовал, чем понял, что может сказать ей только правду. — Просто я переживаю за то, что говорят о твоем дедушке. Прежде я не обращал на это внимания, но теперь, сама понимаешь… Сейчас ко мне привязался какой-то лысый старикашка и наговорил тако-ого…

— А-а, это, должно быть, наш сосед, бывший комендант обкомовской дачи, злой на всех и вся, а на дедушку в особенности. От него можно ждать чего угодно. Но я понимаю тебя. Город действительно полон вздорных слухов. Я сама переживаю из-за этого сверх всякой меры. К тому же с месяц назад… Не хотела говорить тебе об этом, но лучше, наверное, чтобы ты знал все. Так вот, с месяц назад я получила по почте письмо… Вернее не письмо, а отвратительную анонимку. Вот, почитай. Я специально спрятала ее здесь, чтобы, не дай Бог, не попалась на глаза деду. — Инга поднялась к окну и вынула из-под наличника небольшой, свернутый вчетверо листок. В нем был текст, отпечатанный на машинке:

«Уважаемая Инга Никитична!

Вы уже взрослый человек и потому должны сами отвечать за свои поступки и сами позаботиться о своем будущем. Между тем, живя в одном доме с академиком Гридиным и являясь, следовательно, вольным или невольным соучастником его преступной деятельности, Вы можете навлечь на себя очень серьезные неприятности. Мне точно известно, что в самом скором времени противозаконные действия академика будут разоблачены, и он понесет заслуженное наказание. Но будьте уверены, что в этом случае не избежите наказания и Вы, хотя бы потому, что столько времени скрывали от властей преступные замыслы своего деда. Поэтому мой Вам совет: отрекитесь от этого человека, покиньте его дом, прекратите всякие отношения с преступником, а еще лучше — заявите о его преступной деятельности компетентным органам. Только это спасет Вас от неминуемой беды.