Женщина из бедного мира - [13]

Шрифт
Интервал

Хотелось стать легкокрылой бабочкой, летящей над землей. Хотелось взлететь над простором полей и покосов, опуститься на свежую траву и смотреть в небесную синеву, следить, как плывут облака, и слушать, слушать тишину. И так долго-долго, ни о чем не думая или разве что мечтая о счастье и покое.

«Пусть только просохнет от дождя, — думала я, — пусть солнце нагреет землю и воздух, пусть заснет маленький Антс — я уйду мечтать в этот ближний лес. Останусь там подольше, до вечерней зари, до первых звезд».

И я пошла.

Я шла по лесу. В первозданном беспорядке росли деревья, под ними кустарники, молодая поросль и вереск. Ввысь тянулись сосны и ели, и лес выглядел темным, вымокшим, угрюмым. Он словно скрывал какую-то древнюю тайну, которую мы, люди, не можем понять. «О чем шумит этот сумеречный зеленый лес, — спрашивала я, — о чем перекликаются на ветвях певчие птицы? Тайна?

А там… жалкие хижины… потом снова лес… и мой дом. Быть может, вернулся Конрад и сидит со своими тяжкими думами. Бедный, единственный мой! — шептала я. — Сколько печальных дум отягощает тебя, когда ты вспоминаешь свое прошлое. Та, другая, не исчезла из твоей памяти. Живя рядом с тобой, я все чувствую и переживаю».

Мне вспомнилось, что Конрад иногда будто стыдился меня или что-то в этом роде. Или он просто не хотел в такие минуты, когда погружался в раздумья о прошлом, чтобы я замечала его настроение. Однажды он чуть ли не плакал. И разве не вздыхал он накануне вечером, когда мы гуляли по лесу? Я его понимала. И ощущала в себе что-то странное, неприятное. До того, несмотря на сомнения, я была уверена, что моя любовь к Конраду может заменить ему все другое, но теперь стала замечать: в мыслях он удаляется от меня, стремится уйти, забыться. Это сильно действовало на меня. Мне хотелось быть пятнадцатилетней девчонкой, которая не знает превратностей жизни и все еще беззаботна.

«Стать матерью? Конрад любит детей. Когда есть время, он с удовольствием играет с племянником», — думала я, и желание стать матерью снова одолевало меня.

Я повернула домой.


Мы перебрались в другую комнату на южной стороне дома, и там я почувствовала себя лучше, свободней. В прежней комнате все было слышно, каждое слово, даже шепот, а здесь стены были толстые.

Я нашла себе занятие — стала читать книги. В один присест прочла «Безнадежно погибающих» Банка; книга мне показалась интересной, но чересчур сентиментальной, — потом принялась за «Историю молодого Рената Фукса» Вассермана. Чтение было единственным занятием, которое меня увлекало, все остальное я делала машинально.

Я не могла понять, что со мной происходит. Подчас мне казалось, что я душевнобольная, как моя двоюродная сестра Ильзе. Не знаю, откуда взялись эти сомнения, но они так захватили меня, что оставаться в доме одной было мучением. Смех замирал на моих губах, когда я играла с Антсом, все суставы будто наливались свинцом, не хотелось шевелиться.

Тогда у меня возникло желание провести несколько дней со своей школьной подругой Элли. Я надеялась, что это вернет мне прежнюю живость. С Элли я всегда чувствовала себя легко. Решила пригласить ее к себе, подумала, что здесь она никому не помешает. «Мы отправились бы бродить вдвоем, пошли бы вдоль берега реки по полям и лесам. Я бы заставила себя быть веселой, и все было бы хорошо. Скорей бы приехала Элли!» Это стало моей мечтой.

И я написала Элли: обязательно приезжай.

Но едва я закончила письмо и хотела было отнести его на почту, как пришел Конрад.

— Что? Ты пишешь кому-то письма? — спросил он как-то тревожно. — Прости, дорогая, но ты, наверно, забыла, что по письму немцы могут напасть на мой след. Ты же не хочешь выдать меня? Нет, нет, переписку надо пока отложить.

Я поняла его опасения и уверила, что не послала еще ни одного письма и никому не дала нашего адреса. Но все же мне было не по себе, что нельзя пригласить сюда Элли. Я переживала это, как потерю, как ограничение моей свободы.


Я отправилась в город. Как всегда, решила вдруг и тут же поехала.

Было жалко оставлять Конрада, мы сильно привязались друг к другу; тяжело было расставаться даже на два часа. Это я десятки раз переживала сама, когда Конрад уходил куда-нибудь по своим делам. Ожидала его с таким нетерпением, что каждая секунда казалась вечностью. Я становилась неприветливой, упрекала его, и порой у нас случались ссоры. Но все было, как в летний день: закроет облачко солнце — на землю опустится густая тень, а проплывет облако, растворяясь в небесной сини, и снова солнце льет свои лучи. То были лишь мелкие размолвки, привязанность наша была сильней.

Конечно, я могла бы остаться в деревне, но какая-то непонятная тоска потянула меня в город, и я не удержалась — поехала.

В доме матери я застала печальную картину. Я представляла себе, в какое запустение придет квартира, пока меня нет, но действительность превзошла опасения: квартира превратилась в захламленный чулан. Мать была уже стара и не могла за день управиться с уборкой, у нее хватало другой работы. Я навела порядок в комнате и вымыла полы, прибралась на кухне и приготовила ужин. Мать ушла, и я осталась одна.


Рекомендуем почитать
Монастырские утехи

Василе ВойкулескуМОНАСТЫРСКИЕ УТЕХИ.


Стакан с костями дьявола

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Спасенный браконьер

Русские погранцы арестовали за браконьерство в дальневосточных водах американскую шхуну с тюленьими шкурами в трюме. Команда дрожит в страхе перед Сибирью и не находит пути к спасенью…


Любительский вечер

Неопытная провинциалочка жаждет работать в газете крупного города. Как же ей доказать свое право на звание журналистки?


Рассказ укротителя леопардов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага

Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.