Жениться на той, кто первой успеет - [4]

Сделать этот снимок было ее идеей. Он по понятным причинам поначалу сопротивлялся, но потом его любовь ко всему извращенному взяла верх над разумом. Или все дело было в том, что Джун настаивала так сильно, зная, что для того, чтобы ее любить, ему понадобится существование где‑нибудь в мире такого доказательства. Тогда он бы мог случайно попасться Луису на глаза, дав возможность тайком понаблюдать за обрамленным эпизодом страсти. Это могла быть и его собственная страсть, но ему все равно должно было казаться, что он крадет ее у незнакомца.

Фото 16. Дедушка Джо заводит машину, чтобы уехать от своей плачущей жены.

Джо умышленно затевает такие конфликты. Он не хочет расстраивать Розу и поэтому считает, что лучше ей не знать правду. Он смотрит на карту, прикидывая расстояние до ближайшей индейской резервации. Пятнадцать миль. Он трогает в кармане толстую пачку свернутых банкнот и готовится к непродолжительному удовольствию за столом для игры в кости. Это напоминает ему китайский игральный дом, в который он ходил перед первым свиданием с Розой. Хозяин, Джимми Вонг, посоветовал ему тогда заучить китайскую пословицу про черепицу. «Это очаровывает девушек», — заверил его Джимми. То был единственный раз, когда Джимми не разделал его в пух и прах.

Фото 17. Виолет, в купальном халате, с мокрыми непричесанными волосами, звонит из автомата недалеко от кухонного окна.

До нее доносятся запахи ее свадебного пира на ранних стадиях — сквозь вымазанные жиром решетки кухонных окон пробиваются призраки вянущего лука и поджариваемого чеснока. Она слышит бессмысленную болтовню летнего персонала усадьбы — неуверенных в себе молоденьких студенток из Массачусеттса, Вирджинии и Вермонта, сплетничающих про то, какая шлюха Хоуп — спит с конюхом за то, что тот покупает ей пиво. Его зовут Нортон — деревенщина с членом почти таких же размеров, как у его подопечных жеребцов. Джун не может не заметить в их голосах зависть и восхищение, которые они чувствуют по отношению к Хоуп–Шлюхе, и, возможно, желание, чтобы она поделилась с ними добычей распутной женщины — пивом «Шлитц», «Уайдерманн» и «Олд Милуоки».

Виолет представляет себе, как она тайком проносит несколько блоков пива для этих несносных девчонок в майках с названиями горнолыжных курортов и шлепанцах, но сдерживает себя. Она — не сказочная фея. Виолет строит жизнь на знании чужих желаний и тайн. Ей нравится видеть людей насквозь и принимать их клятвы в верности за то, что это есть на самом деле — небрежно брошенные равнодушные фразы. Если уж она не может контролировать того, что люди хотят от нее, то, по крайней мере, она может утешиться тем, что знает, что на самом деле у них на душе.

Фото 18. Луис, застегивая пуговицы на брюках от костюма, кладет руку в карман и достает оттуда конверт.

Конечно же, Луис нашел фотографии. К чести отца, тот довольно хорошо их спрятал. Но Луис все равно их нашел после смерти Сола в его кожаной папке для счетов. На заднем плане высилось колесо обозрения. Женщина была в красном платье и в норковой накидке, когда‑то принадлежавшей Иде. Во всем остальном она была мало похожа на мать. Глядя на фотографии, Луис не мог решить, что расстраивало его больше: то, что отец врал и изменял матери, или то, что он был слишком жадным, чтобы купить девчонке новую накидку. Потом он понял, что больше всего его расстроило то, насколько пугающе похожей оказалась фото любовницы его отца на фото Девушки Его Мечты, и как отвратительно его нынешняя ситуация с Джун и Виолет Шайдеггер напоминала отца.

Когда Луис захлопнул папку, ему стало плохо. Выйдя из офиса, он не мог выбросить из своей головы мантры по ведению бизнеса, произнесенные когда‑то отцом.

«Создай человеку стимул для покупки», — всегда говорил отец. «Две по цене одной, мой мальчик. Две по цене одной».

Фото 19. Джун на кухне рассматривает таракана на стене.

Была бы она мухой на стене, пусть даже тараканом, — только бы узнать, что заставило Луиса послать ей это письмо на голубой бумаге с его отпечатанной подписью, начинающееся словами «Дорогая Джун».

«Уничтожь мои письма, — требовало послание. — Порви их, закопай — мне все равно. Главное — уничтожь их.»

Джун смотрит на свадебный пирог, который во всем своем хрупком великолепии возвышается на серебряном подносе, и улыбается.

Вопреки обыкновению, она поступила как хорошая девушка. Сделала все так, как он попросил.

Фото 20.Луис держит в руке старые наручные часы, глядя на свое отражение в зеркале.

Эти часы его мать подарила отцу в день свадьбы. Золотые часы с браслетом. Сол перестал их носить, потому что от браслета у него появилась сыпь, и тогда их носила мать. Носила до того самого дня накануне своей смерти, когда Луис навестил ее в больнице.

— Убирайся! — закричала она и бросила в него часами. Они ударились в стену рядом с его головой, и стекло раскололось, как хрупкая кость.

— Мама, это я, Луис, — произнес он. Она приняла его за покойного Сола. От этого Луис вздрогнул.

— Вот, вот, вот. Вот тебе! — Ида попыталась плюнуть в него, но слюна, скатившись по подбородку, оставила темное пятно на ее хлопчатобумажной синей больничной одежде.