Жених и невеста - [10]
– Да проверяет он бампер. Каждое утро выходит, проверяет, – точно так же, из-за газеты заметил отец.
– Проверяет он! Лучше бы он поменьше на свадьбах гулял, – не прекращала мать. – И людям носы не сворачивал. Привыкли пытать в своих подвалах…
– Ты о чём, мама? – удивился Марат, успевший отвыкнуть от материнского темперамента.
– А о том, что этот полковник или генерал, я не знаю, вернулся пьяный со свадьбы начальника…
– Из города, – вклеил отец.
– Да, из города, где мы, к сожалению, не живём, а печёмся в этом коровнике без навеса. И вот, вернулся он со свадьбы и пристал к сыну Мухтара. Ну, у которого ишемия и забор не крашенный два года, стыдно должно быть, куда жена его смотрит…
– Мама…
– Ну, пристал к сыну Мухтара. Типа: я из шестого отдела, а ты кто такой? С ним ещё дружки были, оттуда же. Ну, сын Мухтара, Алишка, он законы знает, сразу попятился и удостоверение попросил. Тем более что коньяком воняло на всю улицу. А полковник тут ему и врезал в нос с разлёту и нос сломал аж в трёх местах. И дружки навалились. Стали колошматить. Один по животу прыгает, другой на грудь сел верхом. Ужас! И удостоверение ему суют, издеваются, типа, смотри, любуйся. Но Алишка сумел одного ногами пнуть так, что тот в канаву отлетел.
– Ты сама это видела, слушай? – бросил отец газету. – Что ты сочиняешь?
– Мне Мухтар рассказывал. Сына изуродовали, а теперь дело хотят пришить за насилие в отношении представителя власти.
– Да этот сын за «железку» ходит, ещё неизвестно, чему их там учат. Просто так полицейский ни к кому не подойдёт…
– Ха-ха-ха, – громогласно засмеялась мать, – ты хоть сына не смеши, он у тебя адвокатом в Москве работает, ещё не такого навидался.
– Мама, ну я, конечно, навидался, но ты тоже кидаешься делать выводы. И дома, я давно заметил. Спрячешь куда-нибудь нужную вещь или деньги, а потом не можешь найти и сразу всех обвиняешь. Строишь сценарии: кто стащил, когда, каким способом.
– Правда, правда, – закрякал опять отец.
– Ну вот, пожалуйста. Приехал, чтобы мать пилить. С отцом заодно, – возмущённо замерла мать, до того активно переставлявшая посуду у раковины. – Ты тут особо не расслабляйся. Ты же знаешь, что банкетный зал снят на тринадцатое и деньги уплачены.
– Вот не надо сейчас…
– Надо. Иначе ты до старости не женишься. Как дед Исхак, который с ума сошёл и каждую ночь в могилу ложился вместо постели. И «ясин»[8] сам над собою читал.
– Ты хоть дай человеку отдохнуть, два дня в поезде трясся, – вступился за Марата отец.
– А ты, Асельдер, ему дурную услугу не делай. Сам-то куда без меня. – Потом как будто вспомнила о чём-то, метнулась к плите. – Всё, Марат, бери чай, я с чабрецом заварила. Пей, а я сейчас сбегаю за списком. И ты, Асельдер.
Мать хлопнула на застеленный японской клеёнкой стол тяжёлые чайные ложки, поднесла, держа за не успевшие нагреться краешки, горячие стаканы с чаем и умчалась, опять на ходу поправляя упрямые шпильки в посеребрённых годами волосах.
– Фуф, – выдохнул Марат, улыбаясь.
Отец не заметил его улыбки. Он сосредоточенно дёргал себя за мочку уха и молчал, задумавшись.
– О чём думаешь, отец?
– Я? – переспросил тот, очнувшись и пересаживаясь к столу. – Я думаю, что хорошо бы тебе от Русика этого балетного подальше.
– Ты что, отец?
– Мне его родные говорили, он на женщин вообще не смотрит. На борьбу не ходит. Вместо борьбы какие-то парные танцы у него, кадрили.
– Танго…
– Танго-манго. А прошлую зиму всё время плавать ездил в море, как больной. В ластах.
– Отец, умоляю, ты кого слушаешь? Русик – нормальный пацан.
– Тем более он у мечети за «железкой» живёт.
– Да он никак с религией не связан. Ему вообще всё это по барабану.
– Вот и это тоже плохо, если по барабану. Эти мечети тоже… Ты не знаешь, что вчера было?
– Да тут каждый день что-то.
– Короче, Духовное управление прислало за «железку» своего собственного имама. На замену тому, которого они после основания выбрали, ещё несколько лет назад. Из города, значит. И этот назначенный имам на «Приоре» прикатил, а с ним ещё много машин со спортсменами, автоматчиками. Чуть снова драка не случилась.
– А чего это Духовное управление обостряет?
– Раньше, наверное, им Халилбек мешал. Он же опекал эту новую мечеть, деньги давал. А теперь они думают, раз Халилбек в тюрьме, запросто можно своего человека поставить. Но народ такой сплочённый там оказался. Они своего имама на руках носят. И не пустили его сменить.
– Они все «вахи» в этой мечети? Вместе с любимым имамом?
– Откуда я знаю, Марат? Сейчас разве можно понять, кто есть кто. Но, думаю, зря муфтият так осмелел, что новых имамов вместо старых, избранных, силой навязывает. Халилбек тоже ещё выйти может.
– Всё-таки побаиваешься, – не удержался Марат, допивая чай.
– Ле[9], ты что, думаешь, ты в Москве адвокат, значит, отцу можешь хамить, – вспыхнул отец.
– Да ты что, извини, я же просто…
– Что просто? У меня завотделом в Институте то же самое говорит, что я говорю. «Побаиваюсь»… Ты бы других видел! Никто против Халилбека и пискнуть не смеет. Кроме твоей глупой матери. Выжидают, кто победит.
Послышались шаги, и на веранду вернулась мать с исписанной бумажкой и ручкой в крупной руке.
Алиса Ганиева, молодой прозаик и эссеист, лауреат премии «Дебют» (повесть «Салам тебе, Далгат!»).Новый роман «Праздничная гора» – смотровой глазок в кипучий, пестрый, разрушающийся мир современного Кавказа, в котором реальный ужас соседствует со сказочной мистикой, а политические лозунги с одержимым карнавальным весельем.
Имя Лили Брик — музы Маяковского, приверженки свободной любви, щеголихи и любительницы талантов, сестры писательницы Эльзы Триоле и любимой фотомодели родоначальника конструктивизма Александра Родченко — до сих пор будоражит умы. Ей приписывают заслуги и обвиняют в злодеяниях. Она неотделима от высокой поэзии и желтых сплетен, от русского авангарда и заграничного шика. В нее безумно влюблялись и страстно ненавидели, она спасала от тюрьмы и доводила до истерики. Почему к ней тянулись великий футурист Маяковский и красный командир Примаков, режиссеры Лев Кулешов и Сергей Параджанов, поэт Андрей Вознесенский, композитор Родион Щедрин и балерина Майя Плисецкая? Как эта не очень красивая женщина умудрялась уводить мужчин из семей, сохраняя дружбу с их женами и детьми? Что ее связывает с чекистами и как ей удалось уцелеть в Люциферов век? Ее биография — это рассказ о кульбитах нашей истории и искусства, о советском и буржуазном, о Сталине и Хрущеве, о смерти и сексе.
Специально для «Сноба» лауреат премии «Дебют» Алиса Ганиева написала рассказ о кавказских селах, живущих в режиме контртеррористической операции.
В книге Алисы Ганиевой «Салам тебе, Далгат» действуют все главные персонажи современного Дагестана: маргиналы и модники, восторженные романтики и молодые прожигатели жизни, суфии и ваххабиты. Один летний день молодого махачкалинца по имени Далгат позволяет увидеть изнутри северокавказское общество, стоящее на грани гражданской войны.
Алиса Ганиева – прозаик, литературный критик, автор повести «Салам тебе, Далгат!» (премия «Дебют»), романов «Праздничная гора» (шорт-лист премии «Ясная Поляна») и «Жених и невеста» (второй приз премии «Русский Букер»), финалист премии имени Юрия Казакова. Действие нового романа «Оскорбленные чувства» происходит в провинциальном городе России. Однажды в жуткий ливень в машину к Николаю подсаживается неизвестный… С этого начинается калейдоскоп коррупционных страстей, любовных треугольников и детективных загадок.
Рассказ Алисы Ганиевой — яркая, образная зарисовка жизни современного Дагестана, его нравов, обычаем и современного уклада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ опубликован в журнале «Уральский следопыт» № 9, сентябрь 2002 г.
Когда Карла и Роберт поженились, им казалось, будто они созданы друг для друга, и вершиной их счастья стала беременность супруги. Но другая женщина решила, что их ребенок создан для нее…Драматическая история двух семей, для которых одна маленькая девочка стала всем!
Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
В новую книгу Эдуарда Лимонова «Апология чукчей» вошли эссе и рассказы, написанные за последние пять лет. Диапазон повествования простирается от «тюрьмы» и «сумы» до светской жизни и романтических приключений с опасными женщинами. Вооруженное восстание в Средней Азии и война в Сербии, его женщины и его дети, самая яркая политическая партия в России и богемная жизнь в Нью-Йорке, Париже, Москве…
В новом романе «Завидное чувство Веры Стениной» рассказывается история женской дружбы-вражды. Вера, искусствовед, мать-одиночка, постоянно завидует своей подруге Юльке. Юльке же всегда везет, и она никому не завидует, а могла бы, ведь Вера обладает уникальным даром — по-особому чувствовать живопись: она разговаривает с портретами, ощущает аромат нарисованных цветов и слышит музыку, которую играют изображенные на картинах артисты…Роман многослоен: анатомия зависти, соединение западноевропейской традиции с русской ментальностью, легкий детективный акцент и — в полный голос — гимн искусству и красоте.
Гузель Яхина родилась и выросла в Казани, окончила факультет иностранных языков, учится на сценарном факультете Московской школы кино. Публиковалась в журналах «Нева», «Сибирские огни», «Октябрь».Роман «Зулейха открывает глаза» начинается зимой 1930 года в глухой татарской деревне. Крестьянку Зулейху вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по извечному каторжному маршруту в Сибирь.Дремучие крестьяне и ленинградские интеллигенты, деклассированный элемент и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши – все встретятся на берегах Ангары, ежедневно отстаивая у тайги и безжалостного государства свое право на жизнь.Всем раскулаченным и переселенным посвящается.
Марина Степнова — прозаик, переводчик с румынского. Ее роман «Хирург» (лонг-лист премии «НАЦИОНАЛЬНЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР») сравнивали с «Парфюмером» П. Зюскинда.Новый роман «Женщины Лазаря» — необычная семейная сага от начала века до наших дней. Это роман о большой ЛЮБВИ и большой НЕЛЮБВИ. Лазарь Линдт, гениальный ученый, «беззаконная комета в кругу расчисленных светил», — центр инфернальных личных историй трех незаурядных женщин. Бездетную Марусю, жену его старшего друга, смешной юноша полюбит совсем не сыновней любовью, но это останется его тайной.