Жених для васконки - [25]

А может это и не пыль вовсе, а миллиарды крошечных воинов? Которые расположились на полу, стенах и мебели, чтобы неприятель не догадался об обитаемости этого крыла? Сотни и сотни маленьких человечков в серых мундирах! «Вижу впереди незнакомого человека!» — кричит один из человечков, пряча за пояс подзорную трубу, хотя нас, великанов, видно издалека. «Не откроем врагу тайны коридора!» — командует генерал — серьезный коротыш с огромным количеством регалий на груди. «По местам, рассредоточится! Включить режим маскировки!».

— Мадемуазель, амулет на вас?

Я едва снова не врезалась в спину идущего впереди месье Оливье, который в очередной раз остановился слишком уж резко.

— На мне, месье, — едва слышно пролепетала, — простите.

Мужчина покачал головой, а я благодарила все высшие силы, что на этот раз маг не обернулся. Стыдно-то как! И как тут отключить мысли?

Менталистам хорошо! Они с самого детства, как только проявляется дар, носят амулеты, которые даже снять не могут, чтобы не слышать окружающих. Да и сами, судя по слухам, умеют закрываться от других собратьев по ремеслу. А тут появляюсь я…. И от меня не закроешься. Я всюду и везде, как назойливая муха. Бедненькие. Как они меня только терпят? Ведь мои мечтания очень отвлекают. Я — знаю, сама регулярно получаю дополнительные задания от учителей за рассеянный вид.

— Не волнуйтесь, мадемуазель, — подал внезапно голос учитель, спускаясь по узкой лестнице, — наши занятия с учениками часто проходят без амулетов, а потому требуется полное отсутствие людей. Увы, тишина возможно только в самом дальнем крыле.

Ну да, здесь весьма пустынно! И шанс встретить кого-либо весьма мал. А ведь раньше, до Великой смуты, магическая академия была только одна — в столице. И народа училось больше, правда девушки тогда сидели на домашнем обучении, но в коридорах, я думаю, было не протолкнуться. Всюду спешили бы люди, и мне пришлось расталкивать студентов локтями.

Я почти видела плотную толпу юношей всех возрастов, возбужденно перешептывающихся между собой. Мальчики спешили по своим делам, обсуждая прошедшие занятия, «вчерашнюю» дуэль и кучу прочей всяческой ежедневной чепухи. Вот месье Франз, он — некромант, спешит с очень напряженного семинара, а это — месье Гай, он с боевого факультета, а там…

— Мадемуазель, выдохните, — внезапно остановился учитель.

— Что? — удивилась я, с трудом сохраняя равновесие на ступеньке.

— Выдохните, медленно, словно дуете на горячий чай.

Послушно повторила за менталистом «движение», вытягивая губы трубочкой. Интересно, что произошло? Месье Оливье не устанавливался, продолжая «остужать» воображаемый чай. Томительная минута, две. У меня уже губы и щеки заболели! Стою как дурочка… дую в пустоту под внимательным взглядом мужчины.

— Стоило догадаться, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, — пробормотал учитель, отворачиваясь от меня.

Я так и замерла с вытянутыми губами. Что-то?! Сыр?

— Идемте, мадемуазель, осталось совсем не много. Сегодня вы побываете на занятиях со старшим, выпускным курсом. Общему контролю над собственными эмоциями учат первогодок, но ваш случай особенный, да и ребята повторят материал. Не беспокойтесь о конфиденциальности, среди моих учеников случайных людей нет.

Случайные или специально подобранные. Как будто это спасет меня от позора! Мои плечи поникли. Еще и старший курс, который, если судить по поведению в обеденном зале, начисто лишен каких-либо ограничений. Месье Грамон обрек меня на невиданное унижение. Да, наверное, я сейчас могу остановиться и, развернувшись, бежать назад, под защиту апартаментов, но что делать тогда с опасностью разоблачения?

— Еще пара ступенек и мы у цели.

И правда, стоило оглядеться по сторонам я заметила низкую дверь в нише куда мы спускались. Значит здесь проходят занятия менталистов? И вот там, в комнате сейчас сидят ученики месье Оливье — учитель говорил, что ждут только нас.

Я подняла подбородок. Отступать? Никогда! Я же васконка!

Несмотря на браваду, я с ужасом следила за тем, как месье Оливье тянет на себя ручку двери. Что там — целый неизведанный мир, полный неизвестных людей. Раньше я никогда не сталкивалась столь плотно не то что с менталистами, с мужчинами вообще. В провинции я общалась только с девочками. Нет, конечно на нашем факультете были юноши, но это были свои, совершенно обычные и знакомые ребята и вот уж точно они не читали моих мыслей. Я жила себе, мечтала время от времени и знать не знала, что причиняю кому-то неудобства. Хотя были ли они? Месье де Грамон сказал, что мои особо сильные эмоции слышал весь последний курс, но много ли я могу припомнить случаев, когда мне приходилось столь эмоционально реагировать на события? Не так чтобы очень… это все отбор и новое окружение!

— Мадемуазель? — тихо позвал месье Оливье, придерживая дверь, — мои студенты не читают ваших мыслей, еще не умеют, это высшая школа. Общественным достоянием станет только общий эмоциональный фон, какие-то нюансы, но не образы. На вас же амулет.

С ужасом уставилась на учителя. А вот ему, похоже, амулет не помеха!

Мужчина рассмеялся:

— У вас на лице все написано, мадемуазель!