Жена Тони - [114]

– Вы в него влюблены? – спросила Чичи.

– Да.

– В таком случае, Тэмми, нам надо что-то решать, не так ли?

– То есть?

– Это не может так продолжаться.

Тэмми поджала губки.

– Вы правы. В этом виде так продолжаться не может.

– Как вам кажется, могли бы вы от него отказаться?

Тэмми опустила глаза, разглядывая свои затянутые в перчатки руки.

– А с чего бы? – спросила она.

– Он женат.

– Но он уже столько лет был вашим. С вас уже хватит, – дерзко заявила Тэмми.

– Мы говорим не о катании на карусели. Не всем полагается круг на деревянной лошадке просто потому, что им тоже хочется.

– У нас все не так. Он меня любит!

– А вы-то что знаете о любви?

– Много чего.

– Послушайте. Мы с Тони построили вместе совместную жизнь. У нас дети. Трое. Вот что я вам советую. Будьте оригинальной, создайте себе собственную жизнь с собственным мужчиной. Найдите себе хорошего парня, трудитесь вместе, вложите в это время, годы и создайте себе собственный дом и семью, вместо того чтобы разрушать мою!

Видимо, Чичи неосознанно повысила голос, так как Тэмми резко развернулась и ушла, раздраженно вскинув руки в розовых перчатках. Занавес раздвинулся, и за кулисы прошел Тони. Он направился к Тэмми, но та внезапно залилась слезами и убежала в гримерку.

– Что ты наделала? – Тони угрожающе навис над Чичи.

– Что я наделала? – возмутилась Чичи.

Она замолчала, пристально глядя на мужа, и внезапно увидела то, чего раньше не замечала. Молодой человек, в которого она когда-то влюбилась, превратился в мужчину средних лет, отца троих детей, да только сам этого так и не понял. Чичи сделала все, чтобы он смог оставаться молодым и заниматься карьерой так, как будто со времен отеля «Кронеккер» ничего не изменилось. А с какой стати чему-нибудь меняться, если она сама постаралась, чтобы не менялось ничего? Ей даже пришло в голову, не сыграла ли и она сама какую-то роль в его измене, но недавнее столкновение с соперницей настроило ее на воинственный лад. О нет, Чичи больше не чувствовала себя в ответе за его действия и не собиралась оправдывать его прегрешения. Разве она не заботилась, причем отлично, об их доме, детях и счетах? Разве она не пожертвовала ради него всем? Почему она должна закрывать глаза на его неспособность держать себя в руках и его слабость к женскому полу? Нет уж, это не ее проблема.

– Знаешь что, Тони? Катись ты к черту!

Подошла Ли, пропустившая появление Тэмми и ссору.

– Чичи, пойдем, – помахала она голубыми билетами. – Я добыла нам места в первом ряду.

– Если это не места на поезд в Си-Айл, они меня не интересуют.

Чичи развернулась и направилась к служебной двери. Едва выйдя на холод, она затерялась в толпе пешеходов, спешивших по Бродвею за праздничными покупками, и разрыдалась.

Чичи села на крыльцо родного дома в Си-Айле и вдохнула свежий воздух, подняла воротник пальто. Она договорилась с Люсиль, чтобы та взяла детей к себе на весь день. Вскоре к дому подъехал Тони. Чичи внимательно изучала его, пока он шел по дорожке. Он был в шляпе-федоре, шерстяном пальто и обернутом вокруг шеи шелковом шарфе, которого она раньше не видела, – видимо, подарок Тэмми.

– Мы ведь могли встретиться на городской квартире, – сказал Тони.

– Нет, не могли.

– Да я уже понял. – Он снял солнечные очки и спрятал их в нагрудный карман пальто. – Ты не пригласишь меня войти?

– Мне необходим свежий воздух.

Он похлопал себя по карманам в поисках сигарет и спичек, нашел их, закурил.

– Ты устроила такой скандал на «Шоу Эда Салливана».

– Прошу прощения.

– Что с тобой происходит, Чич? Ты превратилась в истеричку. Ну что это такое? Подстерегаешь мою певицу за кулисами перед самыми съемками и обвиняешь ее в связи со мной?

– Да ладно тебе, Сав. Я знаю, что Тэмми Твайфорд твоя любовница. Она сама мне сказала, хотя в этом не было необходимости.

– И ты ей поверила?

– А почему бы мне не поверить?

– Я не хочу, чтобы что-нибудь повредило моей семейной жизни.

– Какой еще семейной жизни? Ах да. Речь о твоих фантазиях, где сплошь спагетти с тефтелями, походы на мессу, воскресный обед и ты поешь своим детям итальянские песни у камина под мандолину? Наши дети знают о мандолине только одно – что это тот запыленный инструмент, который годами валяется в кладовке. Они бы понятия не имели о своих детройтских дедушке с бабушкой, если бы я им не рассказала, они бы никогда у них не побывали, если бы я их не возила. А что до тебя, то я просто придумала тебя для них. Я создала этого призрачного папу, героя своих детей, потому что знаю, как много значит для семьи отец. И можешь не беспокоиться, я буду продолжать поддерживать эту иллюзию. Но твоей женой я больше не буду, Саверио. Я дам тебе развод.

– Я не хочу разводиться, Чич. Мы семья.

– Когда-то это слово имело силу, но тогда оно что-то для тебя значило.

– Семья значит для меня все. Так было всегда.

– Нет, это я и дети – семья. А ты просто кружишься вокруг нас, как планета-спутник. Мы хотим, чтобы ты жил с нами, дома, но ты выстроил себе другую жизнь, без нас. С другой женщиной. Помнишь, когда ты попросил моей руки, я сказала, что ты гуляешь со множеством девушек, а ты ответил, что они ничего для тебя не значат. И я тогда подумала – здорово, значит, я для него особенная, я не такая, как они. Но я ошиблась. Я была просто еще одной девушкой в бесконечном ряду.