Жена шута - [50]

– Все будет хорошо, – приговаривала Колетт, обнимая тетушку, – мы отправимся туда, где безопасно.

Кто бы ни были эти люди под масками, действовали они быстро. Где они добыли экипаж – оставалось только гадать; впрочем, наверняка немало карет сейчас брошено на улицах. Небо уже сильно посветлело, рассвет крался – как бы сказал Ренар – на мягких лапах. Колетт помогла Ноэлю усадить тетушку в экипаж, огляделась и увидела Идальго. Раненое плечо ему кто-то перевязал красным рукавом от мушкетерской куртки. Он стоял и смотрел на труп барона де Саважа у своих ног, и бог знает о чем думал. Колетт решительно направилась к нему.

Идальго поднял голову.

– Мадам.

– Благодарю вас за все, – сказала она, – благодарю от всей души, и от имени моего и родственников. Вы действительно совершаете чудеса, и я стану молиться за вас каждый день, чтобы Господь вас уберег.

– Спасибо, мадам, это мне приятно.

– Мне так неловко просить вас еще…

– Говорите, и я исполню.

– Если вы встретите моего мужа, графа де Грамона, скажите ему, что я очень жду его; пусть как можно скорее приедет. Мы сейчас отправимся в наш особняк здесь, рядом, нужно, чтобы дядюшка отдохнул, чтобы на него взглянул врач, если только врача удастся теперь отыскать. Пусть мой супруг, если сочтет возможным, приедет и скажет, что нам делать теперь. Ведь я беспокоюсь за него.

– Я восхищен вами, мадам, – сказал Идальго, кланяясь ей и целуя ее руку. – Я отыщу графа де Грамона и так или иначе доставлю его к вам. Вы заслужили это.

– Чем же? Я доставила вам сплошные неприятности.

– Нет.

Он посмотрел снова на тело барона де Саважа, и Колетт отошла, оставив наваррского героя наедине со своими мыслями. Де Аллат подвел ей лошадь, предложил ехать в экипаже, но Колетт отказалась. Выезжая со двора, она оглянулась: черная фигура, словно вырезанная из тени, уже плавно скользила прочь, но вдруг замерла на мгновение. Идальго обернулся, их взгляды встретились. Колетт не видела его глаз, однако знала, что он смотрит прямо на нее. Затем он коснулся кончиками пальцев полей своей испанской шляпы.

Таким Колетт и запомнила его – в предутреннем сумраке Варфоломеевской ночи.

Глава 15

Час спустя она стояла в гостиной все того же особняка, который сегодня так и не удалось навсегда покинуть, и смотрела в огонь, весело плясавший на поленьях. Тяжелые шторы были задвинуты, отгораживая комнату от ужаса, царившего на улице. Даже здесь уже лежали трупы. Слуги охраняли дом, и хотя барон де Аллат уехал, пообещав отыскать Ренара, Колетт чувствовала себя защищенной. Идальго совершил невозможное сегодня – сам того не зная, он избавил ее от сомнений.

Серафина помогла госпоже переодеться в домашнее платье и настаивала, чтобы Колетт легла, однако та отказалась наотрез. Она выпила бодрящий отвар из трав, проследила, чтобы дядюшку, тетушку и Ноэля разместили со всеми возможными удобствами, и спустилась сюда. Ноэль предлагал свое общество, но Колетт отказалась – ей хотелось быть одной.

До тех пор, пока Ренар не приедет.

Он приедет, она знала это точно, и совсем скоро. Она опасалась садиться, справедливо полагая, что усталость вцепится в добычу и усыпит ее вернее теплого питья. Колетт стояла, обхватив себя руками, глядя в камин, и словно застыла – в мгновении, в мысли, в ожидании.

Она услышала знакомые шаги, едва пробило пять, однако оборачиваться не стала. Твердые ладони легли ей на плечи, и Колетт словно обняло теплом. Ренар помолчал, а потом сказал ей в макушку:

– Простите меня, дорогая. Простите, что не пришел раньше.

– Вы исполняли свой долг, я знаю. – Колетт была так рада, что он наконец здесь. – И будете это делать впредь; за что же тут просить прощения?

– Я ушел этой ночью, не сказав вам ничего, хотя мог не вернуться. Да меня бы на небеса не взяли, если бы я так все и оставил.

– Только это вас беспокоит? – улыбнулась она.

Говорить с ним, не видя его, оказалось легче; Колетт не спешила оборачиваться.

– Нет, не только. К черту все новости и политику, они подождут. Я хотел вам рассказать кое-что, и вот сразу прошу вас: стойте так, как стоите, чтобы я мог сказать, иначе у меня духу не хватит.

Колетт изумилась.

– У вас, Ренар, не хватит духу? У вас?!

– Именно так. – Он притянул ее к себе, и она совсем согрелась, хотя он всего минуту стоял с нею рядом. – Если я все эти проклятые годы не мог сказать, то сейчас… ах, Колетт, терять мне нечего. Слушай же. Вот она, правда: я люблю тебя, люблю безумно, и если ты сейчас отправишь меня к дьяволу и скажешь, что я всю твою жизнь сломал этим браком, что ж, я приму это. Но тогда мне нужно от тебя это услышать.

Она ожидала услышать совсем не это. Она даже не надеялась на это. Колетт покачала головой, пытаясь прогнать сон, если это именно он, – но нет, реальность обступала ее резко и неотвратимо.

– Вы любите меня? – пробормотала она. – Как это может быть, Ренар? Вы ни разу не дали мне того понять!

– Я сказал тебе это давным-давно, – проговорил он тихо над ее ухом, и дыхание защекотало кожу. – Только ты не знала.

– О чем вы говорите?

– Я сказал тебе, – продолжал он, – что однажды назову тебя своей, чего бы мне это ни стоило. Что судьбу обмануть нельзя, и если она указала мне на тебя, я не стану противиться. Да и что противиться, ведь это лучшее, что случалось со мною в жизни.