Жена или жертва?.. - [37]

Я положила зеленый стеклянный шар на кровать Гленды. Пусть сама играет в свои игрушки! Я не собираюсь принимать в этом участия.

Когда я уже шла обратно к дверям, мне на глаза попалась огромная корзина ручного плетения, явно привезенная из Вест-Индии, которая стояла на откидном столике. Она была доверху наполнена ведьмиными шарами разных размеров: от самых крошечных, не больше бутылочной пробки, до крупных, величиной почти с куриное яйцо. В приглушенном свете настольных ламп они переливались всеми цветами радуги — синим, желтым, пурпурным. Но у меня сейчас не было времени рассматривать их. Прежде чем покинуть комнату, я обернулась и задержала взгляд на искаженном страданием лице из черного мрамора, созданном руками Гленна.

Теперь, познакомившись с живой Глендой, я видела ее несомненное сходство с этой скульптурой, но все же под мраморной поверхностью скрывалось гораздо больше. Гленн не смог бы изобразить сестру таким образом, если бы не знал так же хорошо, как себя самого. Сейчас это лицо почему-то взволновало меня, поколебав неприязнь к Гленде. Может, я сама виновата в том, что между нами сложились такие отношения, — держалась вызывающе или вела себя слишком враждебно.

— Что тебе здесь понадобилось? — раздался за моей спиной резкий голос Гленды, и я виновато повернулась к ней.

— Я только хотела вернуть тебе твой шар, — указала я на кровать. — Ты знаешь, что я в нем не нуждаюсь.

Она прошла мимо меня и повертела зеленый шар в руках.

Я попыталась вернуть те ощущения, которые испытывала минуту назад, чтобы побороть вновь вспыхнувшую между нами враждебность.

— Гленда, — сказала я примиряюще, — давай попробуем начать все сначала? Ты — сестра человека, которого я люблю, и мне хотелось бы, чтобы ты тоже полюбила меня.

Ее темные глаза возбужденно сияли, словно черный янтарь, а руки нервно вертели ведьмин шар.

— Полюбить тебя? — эхом откликнулась она. — Неужели ты думаешь, что глупая маленькая блондиночка вроде тебя может быть подходящей женой для Гленна?

Я поняла, что пытаться пробиться к ее сердцу бессмысленно, и не удержалась от того, чтобы задать последний вопрос:

— А тебе не кажется, что ты будешь испытывать ненависть к любой девушке, на которой женится твой брат?

Движение, которое она сделала, было настолько быстрым, что я едва успела уклониться. Зеленый шар ударился о дверь позади меня и разбился, осыпая осколками стекла мою голову и плечи. Если бы я не увернулась, он попал бы мне прямо в лицо.

Чувствуя, что в моем сердце тоже что-то разбилось, я молча повернулась и вышла в холл.

Звук удара был настолько громким, что разнесся по всему дому. Колтон и Номи выбежали из своих комнат. Колтон, сразу же поняв, что произошло, мягко подошел ко мне и слегка коснулся моей щеки своими сильными пальцами.

— Вы порезались, — сказал он. — А в ваших волосах полно мелких осколков.

Все еще оглушенная звоном бьющегося стекла, я только молча подняла на него глаза. Он открыл дверь в комнату Гленды и посмотрел на осколки, усыпавшие пол. Она даже не двинулась с места. Ее лицо было тихим и спокойным, если не считать дикого, какого-то нечеловеческого сияния глаз. Прежде чем Колтон заговорил с дочерью, из мансарды спустился встревоженный Гленн.

Номи пошла ему навстречу.

— Гленда запустила одним из своих любимых ведьминых шаров в твою жену, — сухо сообщила она.

Гленн увидел кровь у меня на щеке, коснулся осколка стекла в моих волосах, и в его глазах зажегся тот же огонь, что и у сестры. Он подошел к Гленде, которая стояла у своей кровати.

— Если ты еще раз попытаешься навредить Дине, — медленно, чеканя каждое слово, проговорил он, — если ты коснешься ее хоть пальцем, я сделаю с тобой то же самое, что ты сделаешь с ней. Запомни это!

Ее лицо исказилось от боли, и сходство с головкой из черного мрамора стало практически полным. Она выглядела как ребенок, у которого отняли любимую игрушку.

Колтон пожал плечами и ушел в свою комнату. Гленн стоял, повернувшись ко мне спиной, и я не могла видеть его лица. На какое-то мгновение мне показалось, что Гленн готов ударить сестру, и я испуганно сжалась.

— Гленн, — взмолилась я, — оставь все, как есть. Возможно, я сама виновата в том, что произошло…

Но он не реагировал, словно не слышал моих слов. Видимо, в выражении его лица произошла какая-то перемена, потому что Гленда неуверенно протянула руку… и в следующий момент уже оказалась в его объятиях. Он прижал ее к себе, бормоча что-то прерывающимся голосом, как будто успокаивая испуганного ребенка. Они снова были вместе, неразлучные близнецы.

— Пойдем отсюда, — сказала Номи, кладя руку мне на плечо. — Я промою твою щеку и помогу вытащить стекло из волос.

Я послушно пошла следом, позволив ей позаботиться обо мне. Меня охватило полное оцепенение, и я безмолвно повиновалась ее распоряжениям.

Она ловко промыла порез на моей щеке и заклеила его пластырем, потом взяла щетку для волос и тщательно вычесала стекло из моих волос. Все это происходило в полном молчании. Нам не о чем было говорить. Пальцы Наоми были теплыми и нежными, но я никогда еще не видела у нее такого жесткого и холодного выражения лица. Было ясно, что она не простит Гленде этот новый проступок так легко, как это сделал Гленн.