Жемчужина страсти - [66]

За исключением часовых, весь лагерь спал. В промежутке, когда порывы ветра стихали, слышалось мертвое дыхание, иногда храп. Руководясь указаниями Райдэна, Лоо направлялся к палатке Гиэяса. Он достиг ее и узнал красную драпировку, которая составляла подобие стены вокруг палки. Два стрелка стояли у входа. Над ними к столбам были привешены фонари; воины стояли, прислонившись к столбам спиною.

— Да! Да! Смотрите себе на море, где догорают наши барки, — говорил Лоо, — что помешает вам увидеть, как я пройду.

Он прополз под драпировку, растянувшись животом по земле; но, чтобы добраться до палатки, ему нужно было пройти довольно большое освещенное пространство. Он остановился на минуту и бросил взгляд на часовых.

— Они стоят ко мне спиной, — шептал он. — Мало того, они, кажется, спят стоя.

Он вскочил и, в три прыжка добравшись до края холста, шмыгнул под него. Голубой фонарь освещал внутренность палатки. Гиэяс, лежа на шелковом тюфяке и положив под голову множество подушек, спал тяжелым сном. Пот выступил у него на лбу, он громко дышал. Лоо взглянул на бывшего правителя и показал ему язык, потом он осмотрел палатку. Недалеко от господина спал на циновке слуга. На очень низенькой скамейке из черного дерева стояла чернильница и несколько дорогих фарфоровых чашек. В одном углу были свалены все части брони, походившие на разрубленного человека. Огромный красный лакированный сундук, украшенный тремя золотыми листьями хризантемы, — герб Гиэяса, — притягивал свет и блестел. У этого сундука стоял соломенный мешок с головой Садо. Гиэяс велел ее оставить, чтобы показать на другой день всем солдатам.

Лоо догадался, что отрубленная голова должна быть спрятана в этом мешке. Он дополз до него и открыл, но в эту минуту Гиэяс проснулся. Он испустил несколько болезненных стонов, вытер себе лоб и выпил несколько глотков приготовленного для него питья. Мальчик спрятался за сундук и удерживал дыхание. Вскоре старик упал на подушки и снова заснул. Тогда Лоо вытащил голову из мешка и унес ее.

Не успел он выйти из палатки, как со всех сторон раздались тревожные крики. Слышны были топот лошадей и лязг оружия, заглушаемые беспрерывным шумом ветра среди деревьев. Гиэяс вторично проснулся и вскочил, задыхаясь от испуга. Он раздвинул драпировки палатки. Его ослепила молния. Затем он ничего не видел, кроме непроглядной тьмы. Но вдруг, при новом блеске молнии, более продолжительном и ярком, он увидел, с удивлением и ужасом, того, кого считал мертвым. Того, чью голову он держал в своих руках несколько минут тому назад, мертвую голову принца Нагато. Увидел его с мечом в руках, прискакавшего на коне, который, как показалось Гиэясу, не производил никакого шума.

Его утомленные нервы, его ум, возбужденный лихорадкой и еще помраченный сном, не дали ему побороть суеверный страх. Его сила души покинула его, и он испустил страшный крик.

— Привидение! Привидение! — кричал он, распространяя ужас во всем лагере. Потом он грузно, без чувств, упал на землю. Думали, что он умер.

Некоторые вожди тоже узнали принца Нагато и, испуганные не менее Гиэяса, довершили беспорядок в войске. Крики «Привидение!» раздавались со всех сторон. Солдаты, вышедшие было из палаток при криках тревоги, снова прятались.

Нашелся храбрец, которому вздумалось заглянуть в мешок, чтобы убедиться, там ли еще мертвая голова. Но когда он увидел, что она исчезла, то и этот неверный принялся кричать, оповещая об этом событии. Замешательство было полное. Все эти люди, столь храбрые перед видимой опасностью, дрожали перед сверхъестественным. Они распластывались на земле, взывали к ками, Будде, смотря по своим верованиям.

Принц Нагато и его матросы были очень удивлены оказанным им приемом, но они им воспользовались и проскакали без помех через лес. Очутившись по ту сторону, они подождали и пересчитали друг друга, все были на месте, верхом на лошадях.

— В самом деле, ками покровительствует нам, — говорили матросы. — Кто мог бы подумать, что наша затея так окончится?

— И что нас примут за привидения!

Они собирались в путь.

— А Лоо! — вскричал Райдэн. — Где он?

— Это правда, — сказал принц, — он один не вернулся.

— А ведь он отправился первый, — сказал Райдэн.

Подождали несколько минут.

Покинуть Лоо, всеобщую утеху, того, кто напоминал отцам их детей, этого маленького героя-насмешника, немного жестокого, который ничего не боялся и надо всем смеялся! Пустились в путь с тяжелым сердцем; все вздыхали.

— Что могло с ним случиться? Он, может быть, заблудился в темноте, — говорил Райдэн, беспрестанно оборачиваясь.

Ехали минут десять, как вдруг задние услышали быстрый галоп. Они остановились и прислушались. Действительно, скакала лошадь, и к шуму ее шагов скоро присоединились взрывы смеха: это был Лоо.

— Райдэн! — крикнул он. — Иди, возьми меня, а то я упаду, я умираю со смеху!

Райдэн поспешил навстречу мальчику.

— Ну, вот и ты! — сказал он ему. — Зачем ты отстал! Ты нас испугал.

— У меня было много дел, — сказал Лоо, — вы управились раньше меня.

— Что же ты делал?

— Возьми-ка сначала вот это, — сказал Лоо, протягивая Райдэну отрубленную голову, — она тяжелая, точно каменная.