Желтые обои, Женландия и другие истории - [25]

— Именно так, — ответила Зава, уверенно кивая головой. — Конечно, мы знаем, что у других животных это не так, что там есть и отцы, и матери. Нам известно, что вы — отцы, что вы из народа, где присутствуют и те, и другие. Понимаете, мы ждали, пока вы сможете свободно с нами разговаривать и расскажете о своей стране и об остальном мире. Вы так много знаете, а нам известна лишь своя земля.

В течение наших прошлых занятий мы всячески пытались рассказать им об огромном внешнем мире, нарисовать наброски, карты, даже на примере круглого плода изобразить земной шар, показать размеры других стран и отношения между ними, рассказать, какое там население. Все это было разрозненно и туманно, но они поняли.

Признаюсь, мне далеко не в полной мере удается передать впечатления от тех женщин. Они не невежественны и наделены житейской мудростью — это мы понимали все отчетливее. Что же до ясности мышления, способности схватывать и анализировать — тут они намного обогнали нас, но они многого не знали.

Нрав их отличался уравновешенностью, неисчерпаемым терпением и доброжелательностью, но наибольшее впечатление производило полное отсутствие раздражительности. Пока мы изучили только их небольшую группу, но вскоре я обнаружил, что это общая черта.

Понемногу мы стали понимать, что находимся среди друзей, к тому же очень способных, тем не менее о развитии тех женщин в целом у нас тогда четкого мнения не сложилось.

— Мы хотим, чтобы вы научили нас всему, чему сможете, — продолжала Сомель, сложив на столе крепкие, но изящные руки и благожелательно глядя нам в глаза. — И хотим научить вас тому, что у нас есть нового и полезного. Можете себе представить, какая нам выпала прекрасная возможность — спустя две тысячи лет здесь появились мужчины. И нам бы хотелось узнать о ваших женщинах.

От ее слов о нашей значимости Терри сразу загордился. Это я понял по тому, как он резко поднял голову. Но когда она упомянула наших женщин, у меня возникло странное непередаваемое чувство, которого я раньше никогда не испытывал при слове «женщины».

— Вы можете нам рассказать, как все вышло? — настойчиво продолжал Джефф. — Ты сказала «две тысячи лет». А до того мужчины здесь были?

— Да, — ответила Зава.

Наставницы ненадолго умолкли.

— Вам нужно прочитать нашу полную историю. Не пугайтесь — она изложена ясно и кратко. У нас ушло много времени на то, чтобы научиться писать историю должным образом. О, как бы мне хотелось прочесть вашу!

Она сверкнула глазами, переводя взгляд с одного на другого.

— Это было бы чудесно, разве нет? Сравнить двухтысячелетние истории и увидеть различия между нами, только матерями, и вами, матерями и отцами. Конечно же, по птицам мы знаем, что отец так же важен, как и мать — почти так же. Но вот среди насекомых его значимость не столь велика, а иногда и совсем мала. А у вас это не так?

— Ну да, птицы и насекомые, — ответил Терри. — Но вот у животных… Разве у вас их нет?

— У нас есть кошки, — ответила она. — От кота немного пользы.

— Разве у вас нет скота… овец… лошадей? — Я схематично изобразил этих двух животных и показал ей рисунок.

— Вот эти были в стародавние времена, — ответила Сомель и уверенными штрихами изобразила овцу или ламу. — Вот эти. — Две-три породы собак. — И вот это. — Она указала на мое комичное, но узнаваемое изображение лошади.

— И что с ними стало? — поинтересовался Джефф.

— Они нам больше не нужны. Занимают слишком много места. Вся земля необходима, чтобы прокормить людей. А страна у нас маленькая, сами знаете.

— А как же вы без молока обходитесь? — недоверчиво спросил Терри.

— Без молока? Молока у нас в достатке — нашего собственного.

— Но… но… я в смысле для готовки… для взрослых? — Терри стушевался, а наставницы удивились и немного нахмурились.

На выручку Терри пришел Джефф.

— Мы держим скот ради молока и мяса, — объяснил он. — Коровье молоко — насущный продукт питания… Существует огромная молочная промышленность… чтобы его обрабатывать и продавать.

Но удивление не проходило. Я показал на свое изображение коровы.

— Фермер доит корову, — начал я и быстро изобразил ведро, табуретку и жестами показал, как доят. — Потом его отправляют в город, там развозят молочники. У всех утром под дверью стоят бутылки.

— А у коров детенышей не бывает? — серьезным тоном спросила Сомель.

— А, да, конечно, телята они называются.

— И есть молоко для них и для тебя?

Понадобилось время, чтобы объяснить этим симпатичным женщинам процесс изъятия теленка у коровы, а у теленка — его естественной пищи. Затем разговор перешел в подробное описание производства и потребления мяса. Они нас выслушали, побледнели и попросили разрешения удалиться.

Глава 5 Уникальная история

Бессмысленно пытаться вставлять в повествование описания приключений. Если читающим эти строки не интересны столь поразительные женщины и их история, то ничто иное не вызовет у них интереса.

Что же до нас — троих молодых людей в стране женщин, — то что мы могли сделать? Мы сбежали, как я уже описал, и нас спокойно вернули обратно, как сетовал Терри, даже не доставив удовольствия кому-нибудь врезать.

Приключений не было, поскольку некому и нечему было противостоять. Дикие животные в том краю отсутствовали, а водились лишь прирученные и в малом количестве. Я подробнее напишу о самых распространенных домашних животных в тех краях. Конечно же, о кошках. Но каких кошках!