Желтая лихорадка - [8]

Я ничего не понимал из его рассказа, не понимала и мама, мы только смотрели с нетерпением на его руки, скоро ли они начнут вынимать из карманов сокровища, золото и апельсины.

«Погоди, — остановил маму отец, когда та робко попыталась перебить его. — Погоди…»

«Ну и чем кончилось-то?» — лопнуло мамино терпение.

«Кончилось? — Отец словно пробудился от сна. — А ничем. — Он вывернул карманы. — Ничем. Жулики. Все они там до одного жулики».

«Ну и ладно, — тихо промолвила мама. — Ничего. Через это тоже надо было пройти».

Я не сказал Яблонкаи, что дома еще не обсуждали этого вопроса. Хотел явиться с сюрпризом: «Илонка, девочки, представляете…» И конечно же, хотелось немножко прихвастнуть: высокое доверие, требовался ответственный человек, для меня редкий шанс… Но девочек, разумеется, не оказалось дома, какая уж это семья, скорее квартиранты на бесплатном пансионе; впрочем, и на пансион они чихать хотели: Аги сидит на диете, высохла, как макаронина, но продолжает худеть дальше, питается только сыром «Эменталь» и еще не знаю чем. Юдит, неизвестно какими путями, достает себе талоны в студенческую и заводскую столовки, Кати терпеть не может овощей, а что, кроме них, еще можно приготовить на ужин? Из каких денег? Девочки, конечно, зарабатывают (зарабатывают!), но все их заработки уходят на их же наряды, магнитофонные кассеты и бог весть на что. «Я и не хочу, чтобы они отдавали свои деньги мне, но хотя бы для себя накопили», — говорила Илонка. «Копить? На что, на квартиру? На это мне потребовалась бы зарплата за четыреста месяцев! — вопила Аги. — В других семьях хотя бы есть старенькая бабушка, к которой можно прописать внучку. А кто ворует. Или начинают строить один большой дом на всю семью. Или выигрывают в лотерею». Словом, пришел домой — Илонка одна, стряпает на кухне.

— Шпинат будешь? Представь, достала комплект постельного белья, совсем недорого.

Илонка вот уже несколько лет готовится к выходу на пенсию. «Давай сделаем тебе еще одно зимнее пальто, потому что, когда уйдем на пенсию… Давай пополним столовый сервиз, в нем не хватает четырех тарелок, а то на нашу пенсию не очень-то купишь… давай купим газовый камин».

Она готовится к выходу на пенсию, как иные — к замужеству. Моя покойная бабушка так консервировала впрок на зиму компоты и томаты. Ах, если бы можно было купить проездные билеты на автобус на много лет вперед, чтобы под старость жить без забот, скромно, ни в чем не нуждаясь…

Я стоял посреди кухни, где все мне было так знакомо и привычно — начищенные до блеска весы, и медная ступка на старинном буфете, и ровный ряд чисто вымытых тарелок в сушилке над мойкой. Я хотел уже сказать Илонке: брось ты свой шпинат и постельное белье, пойдем поужинаем в ресторане «Под ореховым деревом», выпьем по стаканчику вина, а вообще-то увезу я тебя скоро отсюда, и начнется у нас дивная жизнь.

— Ты сильно проголодался? — спросила Илонка.

— Да нет. Не знаю…

Я никогда раньше не замечал, что у нее столько уже седых волос. В общем, я взял и рассказал ей все. Собственно, чего я ожидал? Восторженных возгласов? Троекратного «ура»? Или что они примутся развешивать в гостиной трехцветные национальные флаги? Но сам я вдруг ощутил волнение, в висках у меня застучало, в горле пересохло.

Как-то после обеда я отправился в поликлинику. Сделал анализ крови, электрокардиограмму, рентген. «С этим завтра пойдете к терапевту», — сказали мне, вручая листочки. Я кивнул, посмотрев на заключение внизу: «Изменения соответственно возрасту». Словом, не лучше и не хуже, чем у других в мои годы. Сужение коронарных сосудов, сосудистые стенки уже не так эластичны, как прежде, небольшое расширение сердечных камер слева, сглажена дуга аорты, на снимке светлые поля — признак начинающейся эмфиземы легких, темные обызвествленные островки — следы перенесенных когда-то воспалительных процессов. Что еще должен ожидать от рентгеновского снимка человек в пятьдесят шесть? Со всем этим еще можно потихонечку жить, не спеша поднимаясь пешочком на четвертый этаж, не забывая вздремнуть часок после обеда, избегая волнений, тяжелой пищи и нагрузки, поднимающей кровяное давление. Соответственно возрасту… Но я должен показать им, что я сам хозяин своей судьбы… чтобы мои сопливые девчонки в этом убедились. Илонка, конечно, ударится в слезы, заохает, заахает, что теперь будет с ее работой, должностью, господи, подумаешь, должность — всего лишь бухгалтер в продовольственном магазине. Девчонки замучают расспросами, дурачиться начнут: папочка, интересно, как ты будешь смотреться в тропическом шлеме? Вы будете ездить на верблюдах или на вездеходах? А вы сможете выдержать страшную жарищу и влажность, москитов и тропические тайфуны?.. Проговорим до глубокой ночи и сразу почувствуем, как мы нужны и дороги друг другу. Девочки, мы с мамой решились на это, едем в тропики на четыре года, чтобы потом легче было справиться с одной общей проблемой…

— Дети дома? — спросил я Илонку. — Нам нужно обсудить кое-что важное…

— Да-да, — ответила она, и я услышал, как в ванной она сердито выговаривает Кати: — Могла бы побыть дома полчаса, раз это нужно отцу…