— Отчего же нет. Можем.
Я повернулся к Стояне и тихо ей проговорил:
— Возьми судовой журнал. Передай его именно Локу. А на словах добавь про галеон и чернокнижника.
— Вы пойдёте сами? — насупилась она.
— Пойдём. А тебе сейчас не следует влазить в это дело.
— Но…
— Стояна! Я тебя очень прошу, — каждое слово я произнёс с силой в голосе. — От того, что ты это выполнишь, зависит наша с ребятами судьба.
— Я не понимаю…
— Ничего, сообразишь позже.
Бернар отдал ей журнал и Стояна нехотя пошла следом за разведчиками.
— Ты уверен? — чуть погодя спросил эльф.
— Более чем. Ему будет подсказка, а нам поддержка.
— Я тебя, конечно, уважаю, — начал Бернар, — но такой документ следовало бы передать лично и…
— Не сейчас.
— Н-да… Всё в тебе хорошо: и дерзкий ты, и умный… даже хитрый… и тактик неплохой…
— И?
— А думать, так сказать, на два-три шага вперед никак научиться не можешь.
— А ты на что? Подсказывай, только вовремя, а не спустя три часа…
— Ты не даёшь мне времени на раздумья. Слишком быстро принимаешь решения. Спонтанно, как-то. Эта непредсказуемость в чём-то и даёт положительный результат, но дело больше в твоей удаче, чем в просчитанности действий.
— Тем и беру, — улыбнулся я.
Мы быстро перекусили, и я взялся первым дежурить, а остальные легли спать. Нам следовало выходить рано утром, чтобы успеть в Могильный грот до прихода солдат из лагеря. Лок должен будет их отправить сюда.
С этими размышлениями я присел у костра и принялся затачивать свои мечи…
В пещере было сыро. И ещё темно.
Мы зажгли факел и не спеша отправились в путь.
Свод был довольно высоким. Прошли первой галереей шагов сто, когда она резко направилась книзу. На потолке растянулась «бахрома» сталактитов, играющих искрами от отблесков огня. Внизу раскинулся полукруглый «красный» зал, из которого вели два узковатых прохода: один на север, а второй на юго-восток.
Резко похолодало и изо рта потянулись густые клубы пара.
— Куда двинемся дальше? — тихо спросил Первосвет, но отраженное эхо усилило его голос, и вопрос унёсся куда-то вдаль.
— Можем и заблудиться, — сказал Бернар. — Надо бы какие-то отметки ставить на стенах.
— Идём на юго-восток, — предложил я. — Если что, то вернёмся и продолжим по другому тоннелю.
— Юго-восток? — удивился Первосвет и тут же заворчал: — Где тут его искать?
Эльф изобразил какой-то значок возле входа в выбранную галерею, и мы осторожно стали спускаться дальше.
Тоннель изогнулся и расширился, превращаясь в гигантских размеров проход. На полу стали частенько попадаться небольшие, но судя по всему глубокие, лужицы. Глядя на стены, казалось, будто находишься в чреве какой-то огромной змеи: потёки сталактитов переплелись в причудливых изгибах, напоминающих рёбра.
Тишина и темнота вокруг, нарушаемая лишь тихим шуршанием воды, бегущей по стенам, как-то зловеще влияли на разум. Он порождал совершенно бредовые мысли. А тут ещё от знания того, что где-то здесь ещё бродят мертвецы, вообще становилось не по себе. Приходилось подавлять в себе страстное желание бежать отсюда со всех ног.
Бернар, идущий первым, остановился и показал рукой в темноту галереи.
Мы с Первосветом напрягли зрение, пытаясь что-то рассмотреть. Мне показалось, что я увидел какую-то чёрную массу, едва шевелящуюся в темноте тоннеля.
— Что это? — тихо спросил я у эльфа.
Его глаза были приспособлены для сумеречного зрения.
— Нежить. Двое.
Я снял с плеча лук и вытянул стрелу.
— Огонь! — и она умчалась в темноту, освещая по пути «чрево змеи».
— Вот они, голубчики, — проворковал Первосвет, вытаскивая свою секиру.
Он чуть пригнулся и стремительно рванулся вперёд. Нежить тупо разглядывала воткнувшуюся в каменный столб стрелу, когда секира с яростным свистом вошла в их мертвую плоть. Пару мгновений и они обезглавленными свалились на пол, гремя доспехами.
— Ловко, — бросил я, приближаясь к месту схватки. — Только зря рисковать не стоит. Кто его знает, что тут в темноте ещё есть.
— Не хотел бы я, чтобы моё тело после смерти так вот использовали, — ответил Первосвет.
Галерея закончилась небольшим залом, на полу которого раскинулось неглубокое озерцо. Вода была холодная, аж дух забивало. Ощущение такое, словно на ноги оковы одели.
Мы повернули направо, и пошли узким тоннелем вверх. На его гладких мокрых стенах блестели мельчайшие искорки каких-то самоцветов.
— Не знаю, как вам, — подал голос Первосвет, — но мне сейчас кажется, словно мы ползём в чьей-то заднице.
Мы с Бернаром дружно хихикнули.
Подъем завершился небольшой круглой площадкой, из которой мы попали в следующую узкую и очень высокую галерею.
— Смотри, — Первосвет показал куда-то влево.
Я пригляделся: галерея имела небольшое ответвление, и, судя по переливающимся по стене оранжевым бликам, там за углом горел огонь.
— Пойду, проверю, — тихо проговорил я, и пошёл вдоль стены.
Идти было очень сложно. Глаза всё ещё никак не могли приспособиться к темноте, а ноги постоянно на что-то натыкались.
Пару минут я крался, и, достигнув угла, присел на корточки, выглянул. Впереди виднелась голая открытая площадка, оканчивающаяся обрывом. Подле её края был разложен небольшой очаг. Огонь едва теплился, и чахлые языки пламени лениво облизывали обугленные ветки.
