Железный мустанг - [30]

— Только не эта девочка! — отозвалась Дэйзи Джан, вызывающе взглянув на Барлоу.

— Я же сказал — все!

Барлоу улыбнулся и дал Дэйзи сильную пощечину, после которой она растянулась на траве. Слокум было рванулся к нему, но Вонючка, улыбаясь, вытащил кольт и приставил ему к груди.

— Вставай! — сказал Барлоу Дэйзи Джан. — Вставай, дерьмо, маленькая шлюха! — Взяв ее за руку, он рывком поставил девушку на ноги.

— О! Не прикасайся ко мне, подонок!

— Влезай на лошадь и убирайся отсюда! Все выметайтесь! Через несколько секунд на прежнем месте остались только Клемент, Барлоу, Вонючка, двое заложников и лошади.

— Смелый ты парень, когда можно безнаказанно влепить пощечину женщине, — сказал Слокум сквозь сжатые зубы. — Чувствуешь себя героем?

— Всякий, кто не подчиняется приказам, должен быть дисциплинарно наказан, включая и вас, — отрезал Барлоу. — Вернемся к делу. Почему вы сбежали?

— Ты знаешь, почему мы сбежали, так же как и мы догадываемся о том, почему ты не хочешь нас отпустить, — ответил Слокум. — Так почему бы нам не поговорить начистоту?

— Идет. Что вы разыскиваете в поезде?

— Мою серебряную клипсу, — сказал И. В.

— Что-о?

— Да, это правда, черт возьми, — подтвердил Слокум. — Эта чертова серебряная клипса. Независимо от того, что думают Бестер, Деннис или остальные, ее-то мы и ищем. Парень, которого убил Форд Сирлз, наш друг в Ашланде, держал ее на сохранении. Сирлз убил его и забрал ее. Когда вы убили Сирлза, вы не нашли ее, так что она должна быть где-то в поезде. Все ясно, или я слишком быстро объясняю?

Барлоу перевел глаза с одного на другого. Он не верил ни одному слову. Но, уверенный, что игра не проиграна, пока не закончена, Слокум продолжал морочить ему голову.

— Сирлз не понимал ее настоящей ценности. — И. В. начал все объяснять снова. Он посмотрел на Слокума. — Ну что, сказать ему?

— Продолжай, — сказал Барлоу.

— Так вот, сама по себе она дешевая — всего несколько долларов. Но вот работа Карла…

— Карла?

— Карла Уайтхеда, — сказал Слокум. — Нашего друга, которого убил Сирлз. Продолжай, И. В.

И. В., вздыхая, изучал кончики своих ботинок.

— Карл — художник. Мастерит всякие серебряные штучки: браслеты, пряжки, украшения для револьверов и ружей…

— Ладно-ладно, давай короче.

— В эту клипсу он вделал карту. На ней показано, где спрятаны деньги.

Барлоу уставился прямо в глаза И. В., прощупывая, может ли тот говорить правду.

— Какие деньги?

— Уэлса Фарго.

— Ты сам перейдешь к делу, или тебя надо до полусмерти избить, чтобы вытянуть все, что ты знаешь?

— Мы втроем украли деньги у Джорджес-Рок прошлой зимой, зарыли их в землю и нарисовали карту, — пояснил Слокум. — Мы решили, что бумажная карта не подойдет, поэтому Карл выгравировал ее на клипсе. А Сирлз убил его и украл клипсу.

— Так, и спрятал ее в поезде, понимаю. И что же, вы двое ее оставили мне, чтобы я смог ее найти? И. В. помотал головой.

— Нет, спасибо. Мы собирались ехать за поездом на расстоянии около мили. Когда вы покинули бы его в Новом Орлеане, мы вошли бы в него и хорошенько обыскали.

Барлоу встретил все это ледяной ухмылкой.

— Все, что вы тут наплели, — дерьмо. Отборное, показательное, первосортное дерьмо. Клемент! Вонючка!

Они тут же подбежали к нему, только что честь не отдали, подумал Слокум.

— Да? — спросил Клемент.

— Обыщите их. Каждый дюйм. Ребята, скидывайте башмаки и выворачивайте карманы!

Вонючка подошел к Слокуму.

— Этот зловонный сукин сын до меня не дотронется, — сказал Слокум. — Хочешь меня обыскать, сам и обыскивай.

Барлоу взглянул на Вонючку, который стоял насупившись, явно обиженный.

— Назад, парень, я сам им займусь.

Обыск был доскональным, причем обыскиваемые принимали в нем самое посильное участие. Но не нашлось и следов какой-нибудь клипсы, тем более серебряной.

— Все так, как мы тебе рассказали, — сияя, уверял И. В. — Она в твоем проклятом поезде. Это же просто, как дважды два — четыре. Где ей еще быть?

— Если, конечно, ты не нашел ее, когда раздел Сирлза, а нас здесь держишь смеха ради, — заметил Слокум. — Как, это случайно не похоже на правду?

— Садитесь на лошадей. Едем обратно и обыщем каждый дюйм в этом проклятом поезде. И лучше всего вам было бы найти ее. Если она не отыщется, можете подумывать о том, чтобы самим вырыть себе могилы.

И. В. уже двинулся к лошади и собирался сесть на нее, когда вдруг повернулся к Барлоу.

— Черт возьми, да что ты сможешь сделать с этими деньгами? Ты же будешь за шестьдесят тысяч миль в Южной Америке? Зачем тебе там карта?

Барлоу собрался было ответить, когда внезапно прискакал Мэлрей, стремительно, как ветер, ворвавшись на узкую лужайку.

— Рэйли, Рэйли…

— Что?

— Быстрее все возвращайтесь! К нам в гости едет большая компания! — Что?

— Я перерезал провода, идущие к Огдену, как ты мне и сказал. Но я слушал передачу из Грэнджера. Погоня прекратилась, но они вернулись назад и теперь едут на поезде. Целый поезд охотников за нашими душами!

— Сколько их?

— Черт его знает! Может быть, пятьсот! И. В. засмеялся. Барлоу повернулся.

— Вам не покажется, что это так уж смешно, мистер, когда начнется стрельба и вас пуля найдет первым.

19

Если между Слокумом и Дэйзи Джан и было что-то общее, кроме склонности к любовным игрищам, то этим объединяющим началом была более чем досадная пощечина, полученная обоими от Барлоу. При своем отношении к жизни Слокум не спешил заводить друзей и врагов. В последние дни он, однако, уже не мог обуздать своей ненависти к Барлоу. Он ненавидел его по семи причинам. Он ненавидел его за большие размеры. Он ненавидел его за силу. Он ненавидел его за зевоту, которую наводили на него все тщетные усилия его преследователей. Он ненавидел сопутствующую ему удачу. Он ненавидел садистские черты его характера. Наконец, он ненавидел его постоянное желание унизить любого, кто имел несчастье его рассердить. Он ненавидел его еще и за то, как низко он ценил драгоценную и хрупкую человеческую жизнь.