Железный герцог - [22]
Казалось, участь влюбленных предрешена. Но обнаженный мужчина, выскользнув из-под одеял, подставил руку под удар клинка, и узорчатая сталь отскочила от его ладони со звоном, словно коснулась не живой плоти, но прочного камня. А любовник Лиоты, перехватив меч, легко выдернул его из рук опешившего Эдгара:
— Я не стану ломать эту вещь, ибо добрый мастер делал ее. Но дай слово, что не будешь пытаться нанести нам вред, пока мы ни оденемся и ни примем вид, более приличный для разговора. Я же со своей стороны, обещаю, что не попытаюсь бежать. Прошу тебя выйти, Мор-Дракон, и подождать за дверью.
Эдгар хотел возразить, но, сам не понимая, почему, подчинился незнакомцу.
Когда Лиота позвала отца, в комнате горели десятки свечей, и герцог смог рассмотреть оскорбителя. Только теперь он понял, кто перед ним. Невысокий и горбатый, словно гул, мужчина шириной плеч превосходил самых рослых воинов. Жуткой мощью веяло от этой фигуры. Одежда незнакомца — из диковинной ткани, переливающейся на свету — была украшена множеством драгоценных камней. Но, взглянув в глаза странного гостя, герцог забыл обо все остальном. Желтые, словно у кошки, глаза с вертикальными зрачками.
— О, темные та-ла! — охнул герцог.
— Ты все правильно понял, Мор-Дракон, — усмехнулся горбун. — И теперь мы будем говорить как взрослые мужчины, а не как драчливые мальчишки. Ты сам знаешь, что у тебя не может быть сыновей. И знаешь, кто наложил на тебя это проклятие.
— Знаю, — кивнул Эдгар. — В молодости мы бываем слишком опрометчивы.
— Та ведьма прокляла не только тебя, но и все твое потомство. Но земле Мор — твоей и моей земле — нужен хранитель. Вот мы с Лиотой позаботились об этом.
Герцогу показалось, что та земля, о которой говорит темный, уходит из-под ног. Пусть даже у Лиоты родиться сын — кто поверит в сказку о та-ла, кто признает байстрюка?
— Не печалься, отец, — рассмеялась Лиота. — Все будет так, как предсказано. Я выйду замуж за принца Ааре, который приедет сюда через месяц. Сфера Огня признает келенорца — теперь я могу ей приказывать. Потом я рожу наследника трона, а сама…
— Мы любим друг друга, — продолжил та-ла. — И мы будем вместе с того момента, как можно будет отдать ребенка кормилице и до скончания времен.
Девушка покраснела, но продолжила:
— Но я всегда буду рядом с сыном. Я не брошу малыша. Я буду заботиться и о его потомках. Кровь Драконов не должна исчезнуть. Но никто, кроме нас, не будет знать об этом…
Эт-Баради, прочитав легенду, долго сидел в задумчивости. Если верить словам Лиоты о том, что «кровь Драконов не должна исчезнуть», то получается, что Эльрик-младший не погиб. Ведь вряд ли можно рассчитывать на то, что его старый и больной дед обзаведется новой семьей. Значит, Генрика эт-Лидрерри видела во сне именно наследника герцогской и короны. И, значит, именно его искали уторские наемники в лечебнице. Его и еще что-то очень ценное, имеющее отношение к Морам. Какую-то небольшую вещь. Значит, нужно ждать каких-то новых событий. Ведь на этом свете не так уж много мальчиков, за которых готовы вступиться древние…
Глава 8
В горах весна запаздывает. В долине Альвы яблоневые сады уже сменили белокипенные кружева на зелень летних платьев. Здесь же, чуть южнее перевала, деревья еще казались полупрозрачными призраками, а земля пестрела первоцветами.
Молоденькая, лет четырнадцати, худенькая девочка возвращалась в свою деревню. Звали по-альвийски белобрысую малышку Ани. Слишком длинная ей шерстяная юбка обтрепана по подолу, овчинная душегрейка — самая простая, сшита из плохо выделанной шкуры.
Утром девочка побежала в недалекий ложок набрать сочных «стрелок» дикого чеснока, из которых маменька сделает начинку для пирогов. Знакомая тропинка весело петляла между вековыми дубами, еще и не думавшими одеваться листвой. До опушки, за которой начинался выгон, оставалось с полсотни шагов.
Но вдруг девочка вздрогнула и замерла, остановилась, словно воздух вокруг нее стал вязкой смолой. Ощущение пристального взгляда, тяжелого, давящего внимания. И — бесконечный ужас, леденящий, выворачивающий все внутренности.
Девочка сдавленно всхлипнула и зашептала молитву Эйван Животворящей. Но не прошло и нескольких мгновений, и наваждение схлынуло. Подобрав подол, Ани помчалась по тропинке, стараясь поскорее убраться из-под древесных ветвей, ставших вдруг похожими на руки мертвецов, готовых схватить каждого, кто по неосторожности окажется слишком близко.
А родной ее Горячий ключ уже гудел от новостей. Час назад сюда прискакал отряд горцев с Бархатного кряжа. Полторы сотни всадников, вооруженных мечами и копьями. Кое у кого к седлам пристегнуты тяжелые арбалеты. Да еще целый табун заводных коней.
На единственной деревенской улице стало тесно, словно на городском базаре в ярмарочный день.
Ани вихрем пронеслась по задворкам, забежала домой и, бросив на кухне корзину с диким чесноком, рванулась, было на улицу, чтобы расспросить подружек о том, что произошло, пока она бродила по лесу.
— Возьми крынку с молоком и отнеси Хозяину Долгой долины, — остановила ее мать.
Увидев в глазах дочери недоумение, добавила:
