Железная маска - [9]
— Клянусь, что поступлю по велению моей совести!
— Что же, сын мой, — обратилась королева к монсеньору Людовику, — ты, еще вчера бывший никем, познаешь завтра величие власти. Но молю тебя: люби, береги и защищай того, кто сошел с трона, дабы ты взошел на него… Он ведь тоже мой сын!
Монсеньор Людовик запечатлел на лбу матери долгий сыновний поцелуй и, повернувшись к брату, сказал:
— Трон Франции достаточно велик для нас обоих. Брат мой, я предлагаю тебе половину королевства!
— Господь, благодарю тебя! — промолвила Анна Австрийская. — Если между моими сыновьями воцарился мир, значит… я… прощена…
С этими словами королева уронила голову на плечо своего только что обретенного сына, и ее душа отлетела.
— Матушка! — вскричал монсеньор Людовик. — Она скончалась!.. Скончалась!
Растроганные Фариболь и Мистуфлэ преклонили колени. Король быстро подошел к маркизу де Лувуа и шепнул:
— Маркиз, королева мертва. Этим надо воспользоваться… Берите шкатулку и следуйте за мной.
Минуту спустя они уже покинули комнату и, видя, что убитый горем монсеньор Людовик не замечает ничего вокруг, заперли за собой дверь. Щелкнул ключ в замке, что привлекло внимание Фариболя. Но было уже поздно. За дверью раздался голос Людовика XIV:
— Господа, королева скончалась. Останьтесь здесь на страже и никого не выпускайте из этой комнаты до моего возвращения!
— Гром и молния! — пробормотал Фариболь. — Похоже, он забыл, что уже не король, по крайней мере наполовину! О, черт! — внезапно вскричал он. — Она исчезла!
— О чем вы, хозяин? — осведомился Мистуфлэ.
— Мы пропали! Этот нечестивый обманщик унес шкатулку!
— О Боже!
— Гром и молния! Как же я не догадался подобрать ее!
Затем, приняв решение, он приблизился к монсеньору Людовику, молившемуся у тела матери, и, дотронувшись до его плеча, сказал:
— Монсеньор, самое время бежать! Ваш брат забрал шкатулку с документами и приказал охранять дверь. Дай Бог, если нам удастся ускользнуть по потайной лестнице, если же нет — нам конец!
— Вы заблуждаетесь! — ответил монсеньор Людовик. — Мой брат не способен на предательство.
Сказав это, он вернулся к молитве.
Дверь отворилась, и на пороге возник сержант королевских мушкетеров с наипочтительнейшим выражением лица:
— Его величество желает побеседовать с монсеньором Людовиком.
— Хм! Что-то не нравится мне физиономия этого бездельника, — пробурчал Фариболь.
Монсеньор Людовик встал осторожно, словно боясь разбудить мать, закрыл ей глаза, крестообразно сложил руки, поцеловал в лоб и, взяв маленький нательный крестик покойной, повернулся к мушкетеру со словами:
— Я иду, сударь.
Фариболь и Мистуфлэ хотели было последовать за ним, но мушкетер остановил их:
— Монсеньор пойдет один.
— Подождите меня здесь, — сказал юноша, желая успокоить их, — я скоро вернусь.
Но как только за ними закрылась дверь, Фариболь и Мистуфлэ услышали шум борьбы, сдавленные крики и звук падения тела, а затем возглас монсеньора Людовика:
— Предатели! Гнусные предатели!
Потом так же внезапно крики и шум смолкли.
— Гром и молния! — вскричал возмущенный Фариболь. — Бедняга угодил в подлую ловушку! Высади эту дверь, Мистуфлэ! Нет, бесполезно… Мы тоже окажемся у них в руках. Будем сооружать баррикаду!
Приятели дружно взялись за дело, и вскоре дверь была завалена мебелью.
— Хозяин! — воскликнул Мистуфлэ. — Я слышу шаги. Они идут! Боже, защити нас!
— Пусть идут! У тебя остался ключ от потайной двери?
— Да, хозяин.
— Отлично. Теперь скажи мне, как высоко от земли это окно?
— Метров пять, хозяин!
— Сможешь спрыгнуть?
— Да… Но там внизу стоят два мушкетера.
— Тем лучше! Прыгай прямо на них, заодно и врагов поубавится!
— А как же вы?
— Я спущусь по потайной лестнице, а ты откроешь мне дверь, когда…
Мощный удар в дверь потряс баррикаду и помешал Фариболю закончить свою мысль. Слуги короля перешли в наступление.
— Проклятие! Живее, Мистуфлэ! Прыгай и поработай кинжалом, а я попробую задержать этих голодных псов, хотя и не думаю, что протяну больше десяти минут!
С этими словами Фариболь бросился к баррикаде и, просовывая клинок шпаги в образовавшиеся щели, нанес два удара, ответом на каждый из которых был крик боли.
— Есть! — вскричал ловкий фехтовальщик. — Двое готовы!
Он снова пустил свое оружие в ход, и снова услышал стук упавшего тела.
— Трое! — хладнокровно констатировал он.
Разъяренные столь успешной обороной мушкетеры все разом навалились на ветхую дверь, выломали ее и, словно спущенные с цепи дикие звери, ворвались в комнату королевы-матери. Дружный крик ужаса вырвался у них, когда в неверном свете факела на кровати под высоким балдахином они увидели труп Анны Австрийской. Сняв шляпы, мушкетеры почтительно отступили.
— Черт возьми! — вдруг шепотом выругался один из них. — А где бандит, осмелившийся сюда проникнуть и убивший трех наших людей?
Этот вопрос невольно напомнил всем о цели их прихода.
— Должно быть, он выпрыгнул в окно, — предположил другой, подошел к окну, перевесился через подоконник и тут же с криком отскочил назад: — Там внизу еще двое наших! Они убиты!
— А бандит?
— Его нигде не видно.
— Разрази его гром! Мы не можем дать ему уйти! Все к главному входу! В погоню!
Франция периода правления Людовика XIII и Людовика XIV превратилась в сильнейшее государство на континенте. В эти годы Франция достигла вершины своего военного и культурного расцвета и включилась в борьбу с другими европейскими державами эа обладание колониями.По этой и по другим причинам Франция периода этих двух Людовиков стала местом действия в многочисленных приключенческих романах (от мушкетеров Александра Дюма до монсеньера Людовика Эдмунда Ладусэтта), где историческая достоверность по замыслу авторов и в интересах сюжета произведения искажалась.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.