Желание дамы - закон - [9]

Бабуля от неожиданности вытаращила глаза.

– Извините, ради бога. Я вас напугала? – спросила я. – Мне бы с вашим супругом поговорить.

Бабка продолжала стоять как вкопанная. Полминуты назад она бойко описывала ситуацию с незадачливым мужем, а теперь словно язык проглотила.

– Баба Кать, это уфолог из города. Она гуманоидами и НЛО интересуется.

– Кем-кем? Это, что ли, мужиками, которые с мужиками спят? – У старушки задергались губы.

– Нет, баба Кать. Те – гомики, а Татьяна изучает неопознанные космические объекты. Ну, те «тарелки», что недавно над поселком летали.

– Ах вот оно че... – облегченно вздохнула соседка. – Ну, коль так, пойдем. Мой Федор Лукьянович много чего такого повидал. Он тебе зараз про всех гамароиков расскажет.

Узнав, что у соседнего коттеджа нас ждет машина и ей не придется тащиться пешком до своего дома, старушка совсем повеселела и начала рассказывать про свое житье-бытье. Оказалось, что в этом районе Тарасова она проживает уже больше тридцати лет, но до недавних пор ни о каких звездолетах и инопланетянах здесь слыхом не слыхивали. А как «новые русские» землю скупили, так вся эта чертовщина и началась!

От шикарных особняков и коттеджей дорога привела нас в «захолустье тарасовское», где с горем пополам влачили свое жалкое существование старожилы поселка и рабочий люд, не имеющий стабильных доходов. Домишки больше походили на сараи, а прогнившие покосившиеся заборы навевали тоску.

Мы подошли к крыльцу дома, ничем не отличавшегося от других домов, поднялись по скрипучим ступеням, которые нуждались в покраске, и попали в полутемную горницу. В первое мгновение мне показалось, что электричества в доме нет, а источником освещения служит свеча или керосиновая лампа. Но вскоре глаза привыкли, и я поняла, что ошиблась.

Комната, в которой я оказалась, была куда пристойнее, чем можно было ожидать, глядя на дом снаружи. Посредине – большой деревянный стол с четырьмя резными стульями. На стене – голова лося с раскидистыми рогами.

– Эй, Федор Лукьянович! – крикнула баба Катя. – Ты живой?

– Скоро ты как! – донесся голос из недр дома.

– Так ведь я на машине, Федя, и не одна. К тебе начальство из города пожаловало.

– Какое начальство? – Голос приобрел оттенок заинтересованности.

– Ну, это... забыла я, как чин ихний называется. Исследователь по инопланетянам, во!

– Чего?

Я заглянула в крошечный закуток, где за столом сидел седобородый старик – бодренький, розовощекий, ну, прямо Дед Мороз с открытки! – и чистил при помощи шомпола ствол охотничьего ружья. Руки у деда были по локоть выпачканы оружейным маслом и сажей, зато в глазах горел любопытный хитроватый огонек.

– Здравствуйте, Федор Лукьянович. Это я супругу вашу подвезла и попросила с вами познакомить. Вы уж не сердитесь, никакое я не начальство. Я – детектив Татьяна Иванова.

– Эх, грехи наши тяжкие, – добродушно пробормотал старик, вытирая о тряпицу руки. – Что ж тебя, девонька, в эдакую даль занесло?

– Слышала я, неопознанные летающие объекты ваш поселок облюбовали, метки свои на снегу оставляют, людей запугивают. Даже на похищение жалоба была. Вот приехала разобраться, что у вас здесь происходит.

– Это кого же похитили?

– Пока собаку и кошку, но как знать... вдруг и до людей дело дойдет?

– Может, и дойдет, – согласился старик. – Тут, девонька, такое происходит! Словно я в семидесятые вернулся. Был я тогда совсем молодой, еще и сорока годков не стукнуло. Ранней осенью поехали мы с мужиками на охоту за кабанчиком. Есть такое местечко за деревней «Бердяевка», так их там!.. Рассредоточились мы по лесу, чтобы друг в друга не пальнуть по ошибке, и вперед. Иду. Тишина. Хорошо, птички поют. Вынул сигаретку из пачки, прикурил, затянулся. Дымил я в те годы, как паровоз! Дошел до торфяного болотца, как вдруг слышу за кустами какой-то шум. Будто ветки затрещали да хрустнул под круглым копытцем сухой валежник. Ну, думаю, он – кабанчик! А у нас с мужиками было правило такое – не стрелять по кустам. Человека разглядеть среди зарослей очень сложно. А поскольку охотники, как правило, стараются привлечь внимание дичи с помощью специальных манков, имитирующих кряканье утки или писк грызуна, стрелять в сторону кустов категорически запрещается. Только в дичь, когда она отчетливо видна. Я потихоньку подкрался к кустам, раздвинул листву, а там над торфяным болотцем метрах в пяти от меня повисла вот такенная, хоть стой хоть падай, прибамбасина в виде моей сигареты. Сама светлая, металлическая, с желтым фильтром на конце, и дымок из нее валит. Страхопудия эта покачивается над болотом, меняет направление, словом, маневрирует. Меня ступор-то и прошиб. Рот разинул, а закрыть не могу. Шутки шутками, а висит «сигарета» огромная, реальная!.. Зажмурился, снял шляпу с головы, вытер затылок. Раскрываю глаза. Нет, не видение это, не сон. Висит, зараза, только форму сменила. На что она стала похожа? Да на шляпу мою, вот те крест! Они, гады, наверное, меня обнаружили. Жаль, что не взял фотоаппарат. Сделал бы снимки, прославился на весь мир. Только тогда мне не до славы было. Сижу в кустах, дрожу, за штуковиной той наблюдаю. Вижу, вращение прекратилось. «Шляпа» к земле начала прижиматься. А потом раздвинулись створки, точно крылья у божьей коровки, и выходят трое. Все одного роста, высокие, крепкие и не отличишь, будто близнецы. В черных блестящих костюмах, а на руках по три пальца. И лица чудные – ни ртов, ни носов, по крошечной дырке на подбородках, лишь глаза величиной с небольшое блюдце! Ну, думаю, пропал нипочем зря! Бросил на них божье знамение. Не помогло. Идет троица на меня прямым ходом, только не так, как мы, простые смертные, а по воздуху, ногами земли не касаясь. И кусты им не помеха. Тут я трухнул не на шутку. Хотел удрать – не удирается, ноги словно приросли к земле, тело – точно гиря стопудовая. Попробовал кричать – не могу, язык отнялся. Подошли, значит, нелюди ко мне, ладони свои трехпалые вперед выставили и ждут. Чувствую, тело мое легчает, уж совсем невесомым стало. И вдруг я в воздух поднялся и скользнул в раскрытые створки «шляпы», словно сосательная конфета, втянутая скользкими губами в рот. Ну, думаю, все, кирдык тебе, Федя! Похитили тебя пришельцы космические, никогда уж тебе боле не увидеть свою Катюшу, не любоваться закатом и не ходить на охоту за кабаном. Словом, очутился я в их корабле. Чувствую, елы-палы, а страх-то куда-то исчез! Сижу я в удобном кресле, и вроде как никто обижать меня не собирается. Передо мной огромное зеркало во всю стену. Трехпалый дотронулся до него рукой. Побежали по зеркалу круги, точно от камушка по воде. Пригляделся я, вижу, какая-то звездная карта отобразилась. Оказывается, то была их галактика – «Туманность Андромеды», кажись, называется. И тут вдруг меня сплющило, перекосило. Казалось, что тело закручивается в спираль. Но длилось это не слишком долго. Без бузы, девоньки, через четверть часа руки, ноги и внутренности встали на свои места.