Жаркое лето. Первый поток - [18]

За моей спиной раздался обреченный вздох.

— Поэтому, — ответила девушка, указывая на напечатанное крупным шрифтом, положенное под стекло и заключенное в рамку объявление.

"Сотрудники лагеря несут материальную ответственность за получаемые на складе вещи и оборудование и в случае потери либо порчи имущества компенсируют его полную стоимость".

— Ага, — сказал я, глядя на засиженное местными мухами стекло.

Глава 11 Кладовщица Яна. Тортуга. Необъявленная война

Со склада я взяла лишь утюг, пару листов ватмана, карандаши, краски и ножницы. Утюг — потому что о нём прямо спрашивала Маргарита Михайловна, остальное — как расходные материалы, не подлежащие такой строгой отчетности. Хотя свои ограничения на выдачу были и здесь. Не больше десяти листов ватмана на поток и тому подобное. Пару ножниц я собиралась хранить со своими вещами и выдавать, что называется "лично в руки, под расписку".

За чашечкой черного, свежезаваренного чая кладовщица Яна инструктировала меня: "Ни в коем случае не трогай пластиковые кресла. Занятия проводи в беседках. Там скамейки — захочешь, не поломаешь. В лагере есть должность сестры-хозяйки, присматривающей за имуществом в корпусах, но материальная ответственность такая, что администрация никак не найдет кандидата на место. Так что за весь инвентарь в корпусе отвечаешь как бы ты. Кстати, будешь составлять опись имущества — не подписывай ни за что, отдай воспитателям. А еще лучше — прямиком Любочке. Пусть чё хочет с ним делает. Подписывать его вы не обязаны".

Прачечная, по словам Яны, работала, но качество стирки оставляло желать лучшего. Да и вещи из сданного в стирку белья пропадали так часто, что лучше и проще было покупать на базаре порошок и стирать самостоятельно.

Базар находился по пути на пляж, чуть в стороне от лестницы. К нему вела приметная тропинка, и отряды часто заходили туда, чтобы дети могли купить себе местные сувениры или сладости на свой вкус, а не согласно дежурному меню столовой.

На базаре торговали жители того самого городка, который я видела с борта катера, и которого я не смогла найти на карте. Возникший практически одновременно с первым поселением, Аквамарином, городок носил говорящее название "Тортуга". В нём находили свой приют все, кто не прижился в цивилизованном мире Аквариса. Уволенные сотрудники корпораций, разорившиеся предприниматели, авантюристы. Городок пользовался бешеной популярностью и у любителей экстремальных развлечений. Все виды криминального досуга были доступны здесь за соответствующие деньги.

Подавляя в зародыше проклёвывавшиеся тут и там нелегальные поселения, на Тортугу планетарное правительство, представлявшее собой скорее акционерное общество крупного предприятия под названием "Акварис", смотрело сквозь пальцы. Это был легко контролируемый отстойник всей той мути, которая неизбежно появляется в любом человеческом супе, варящемся в таком огромном котле.

А еще я подумала, что промышленники и коммерсанты вполне могут отмывать там деньги и проводить не вполне законные операции.

В общем, соседство у лагеря было не из приятных.

И почти весь обслуживающий персонал базы, включая саму Яну, был родом оттуда.

Яна, отчаянно скучавшая на своем битком набитом складе, тарахтела без умолку и успела вывалить на меня ворох неупорядоченной информации. Я узнала всё: от цен на местные продукты, до имени главаря тутошней мафии. Мне с трудом удалось вырваться из её гостеприимной трескотни. Я порядком расстроила ей своим спешным уходом, но клятвенно обещала, что приду снова.

Мне не давала покоя форма, комплект которой Яна предлагала мне так настойчиво. Вся ситуация с вещи, без дела хранящимися на складе, казалась мне абсурдной, а форма могла стать ключом к решению проблемы. Маргарита Михайловна, кажется, была слегка подвинута на военной тематике, и, судя по всему, с замдиректора лагеря, Любочкой, как называла её Яна, они были в дружеских отношениях. "Вот бы убедить их как-то поменять правила", думала я.

Вожатская снова была пуста, там не нашлось никого, кто подсказал бы мне график дежурств отрядов, и в корпус я вернулась, выполнив едва половину порученных мне дел. Помня напутствия Яны, сразу прошла в беседку, оставила там карандаши и ватман. А затем, включив диктофон на наладоннике, пошла по спальням, проверять и описывать имущество.

Когда отряд вернулся с моря, я снова сидела за кислотно-зеленым пластиковым столом. Дети глядели хмуро. То ли устали, поднимаясь в гору, то ли на пляже уже случилось что-то.

— Как? Еще пишете?! — спросила Маргарита Михайловна, входя. Мальчишки тихо шмыгали мимо, в свои спальни, а девочки, отделившись дружной группкой, пошли в обход корпуса. Это насторожило меня еще больше.

— Опись имущества, уже закончила, — ответила я, демонстрируя листок. — В комнате мальчиков в младшем отряде не работает розетка. У старших девочек не плохо бы заменить одну кровать. И во всех спальнях нет полок в ряде тумбочек.

— Надо написать заявку…

— Уже, — сказала я, предъявляя еще пару листиков.

— А, хорошо, — Маргарита Михайловна наконец улыбнулась. — Вы нашли карандаши и ватман?

— Всё нашла, — ответила я, указывая на подоконник, где блестела отраженным солнцем чистая подошва новенького утюга.