Жаркая зима - [47]

— Но у нас нет выбора! Разве что, как Одар, начать нанимать пиратов?

Король неторопливо прошелся по кабинету, остановился у окна, заложив руки за спину.

— Что ты сам думаешь о пиратах, Ларк?

Ларк ответил, не раздумывая: он достаточно размышлял на эту тему.

— Пусть их нанимает Одар. Предпочту, чтобы в переломный момент сражения это отребье предало моего врага, а не меня.

— Согласен. Но ты, как я понимаю, не видишь альтернативы?

— Вижу, и я тебе о ней уже рассказал — торговый флот. Знаешь, будь они по-настоящему верны, можно было бы набрать кораблей и для боя, хотя бы во вспомогательную линию. В конце концов, там, где не сумею заплатить сразу, пообещать льготы на будущее…

— Ну, так действуй.

— Де-ед, — Ларку остро захотелось побиться лбом о дубовый дедов стол. — Я столько тут распинался об их настроениях… И, к слову о возможных кредитах, похожие настроения и среди банкиров. Они, видишь ли, тоже терпят убытки!

— Конечно же, они терпят убытки. Ты сомневаешься?

«Нет, это ты издеваешься», — едва не ответил Ларк. Он понимал, конечно, что дед всего лишь хочет подвести его к какой-то мысли, к решению, которое сам король уже нашел, но не хочет преподносить его готовым своему вероятному преемнику. Воспитание, будь оно неладно! «Почему рядом с дедом я постоянно чувствую себя дураком?!»

— Скажи, ты давно говорил с барышней фор Циррент?

Резкая перемена темы окончательно выбила из колеи.

— Давно, — признался Ларк. — Мне, видишь ли, перед ней стыдно из-за того глупого пари. Впрочем, в любом случае сейчас не до разговоров, пусть даже самых интересных. Мне бы лишних десять часов в сутках…

— Стыдно ему… Извинись, коли стыдно. А вот мне она рассказала недавно интереснейшие вещи, и я хотел бы, чтобы ты тоже их услышал. На днях бал городских старшин, она там будет. Сходи. Полагаю, потраченное время себя окупит.

Ларк подавил вздох. И впрямь, если избегать девушку вместо откровенного признания, что сглупил, и извинений, ее обида в итоге может оказаться тяжелее и глубже. И, дела делами, а поговорить с Женей всегда интересно. Вот только дед вряд ли имеет в виду пустую болтовню. Что за «интереснейшие вещи» она вспомнила в этот раз?

— О чем ты предлагаешь мне с ней поговорить?

— О чем придется, — усмехнулся король. — У этой девушки слишком непредсказуемые темы и сравнения, мало ли что придет ей в голову. Но, если тебя интересует, что именно заставило задуматься меня, спроси ее о том, как зомби-ящик формирует общественное мнение.

— Что?! — Ларк зажмурился и потряс головой. — Дед, прости, я вообще не уловил смысла в твоей последней фразе. Это… бред, абсурд!

— Именно, — веско согласился король. — Но это весьма полезный бред. Хотя бы в качестве темы для размышлений. А сейчас, прости, у меня встреча. Приходи после бала, продолжим разговор. Я как раз обдумаю кое-что, да и тебе вдруг придут в голову новые идеи.

— Хорошо, — Ларк встал и коротко поклонился. — Спасибо.

— Прекрати, — фыркнул дед, — развел церемонии. И вот еще что, давно хотел тебе сказать. Запомни, дорогой мой внук, на самом деле балы предназначены вовсе не для танцев.

— А для чего ж тогда?!

— Для интриг, — усмехнулся его величество Дионн-Горрент Мореплаватель. — Исключительно для интриг, Ларк, и упаси тебя небеса забыть об этом хоть на мгновение.

ГЛАВА 13, в которой Джегейль фор Циррент танцует с кем угодно, кроме Нико фор Виттенца

Бал начался со знакомств. В первые Женины выходы в свет тетушка Гелли «прикрыла» ее кружком своих подруг, но пора было обзаводиться и собственными приятельницами. «Социализироваться», — хмыкнула про себя Женя, улыбаясь очередной девице на выданье. Барышня ди Тонншэре, младшая дочь дамы Нелль, оглядела Джегейль фор Циррент с явным любопытством и столь же явным превосходством и лишь затем улыбнулась в ответ:

— Наслышана. Зовите меня по имени — Мирабель. Мы ведь с вами подружимся, правда? Матушка считает вас очень интересным знакомством, а я доверяю ее суждениям.

— Рада, — сладко ответила Женя. — Что ж, дорогая Мирабель, тогда представьте меня другим своим подругам.

Тетушка Гелли одобрительно прикрыла глаза, Цинни насмешливо улыбнулась. Вокруг «дамы Лецинии» тоже уже вихрился настоящий водоворот прежних подруг, приятельниц и знакомых, которым Цинни умудрялась управлять с виртуозностью заправского дирижера. «Мне расти и расти, — оценила Женя, — вот только не очень хочется расти именно до такого. Ладно, познакомимся с местными барышнями-невестами, авось они окажутся не хуже господ офицеров. А если хуже, тем лучше, я с радостью сбегу от них даже к Никодесу, он хотя бы иногда забавен».

Очутившись в кружке барышень, Женя самым церемонным образом со всеми перезнакомилась, мысленно возблагодарив дядюшку за досье, а тетушку за сплетни — по меньшей мере о половине девушек Женя уже хоть что-то знала, и запоминать их, соотнося с прочитанным, оказалось намного легче. Синеглазая блондинка Мирабель, вся в мать — и впрямь красавица по сравнению с прочими, бойкая, любопытная, общительная, отличное знакомство. Тоненькая, болезненного вида Миринда — на вид тихоня тихоней, вот только мать и старшая сестра — обе при дворе, дамы при ее высочестве Клалии, категория «вероятный противник». Жеманная Розалия — дочка дворянина «последней волны», надменные аристократы за приличную партию таких не считают, а ей так хочется блистать…