Жаркая зима - [11]

— Вы даже не представляете, на сколько таких наборов мне их хватит, — Женя предвкушающе зажмурилась. Такой «привет из дома», по крайней мере, заставит ее и улыбаться, а не только ностальгировать. То, что доктор прописал! — Главное — выбрать, кого куда. Ой, а давайте еще брата мне придумаем? Знаете, когда я была девчонкой, ужасно хотела такого старшего брата, как Ичиго!

— Сводного — почему бы и нет, — кивнул адмирал, вписывая еще одну строчку.

Следующие полчаса Женю несло. Она смеялась, предлагая имена, рассказывала о характерах, вспоминала любимые моменты и чувствовала себя радостной школьницей-фанаткой. Адмирал записывал, хотя она уверяла, что и так не забудет, а когда поднимал взгляд от стремительно заполнявшегося именами листа, смотрел на Женю изучающе-задумчиво. Но теперь его взгляд не казался тяжелым.

К концу вечера они совместными усилиями придумали Жене биографию такую подробную, что хоть кино снимай — и успех этому мыльному сериалу точно был бы обеспечен! По крайней мере, среди дам вроде давешних приятельниц тетушки Гелли, хотя адмирал уверял, что даже королевские офицеры, бывавшие на Огненных островах не раз, скушают эту историю и не подавятся.

К концу вечера граф фор Циррент поймал себя на некоторой ревности к фор Гронтешу — они с Джегейль прекрасно нашли общий язык, и Гелли глядела на них со странной, слегка печальной задумчивостью. Однако нельзя было не признать, что адмирал помог им куда больше, чем граф рассчитывал.

Когда пришло время прощаться, весь вечер молчавшая Гелли вдруг сказала:

— Вы, дорогой фор Гронтеш, заезжайте к нам по-простому, по-дружески. Думается мне, вам в столице будет скучно.

Подавив изумление — на его памяти Гелли никого еще вот так не приглашала, — граф добавил:

— Скука скукой, но не забывайте, адмирал, что у вас есть враги. Я бы советовал вам внимательно смотреть и слушать. А то, знаете ли, сначала стреляют в вашего сына, потом пишут доносы на вас, как знать, чего ожидать дальше.

— Доносы? — переспросил адмирал. Ни удивленным, ни оскорбленным он не казался, и граф счел это хорошим признаком: похоже, одной ошибки хватило старшему фор Гронтешу для того, чтобы начать смотреть на столичное общество трезво.

— Анонимно, — уточнил граф, — и это меня тревожит куда больше, чем содержимое оного доноса. Будьте очень осторожны, дорогой адмирал. Здесь не море, шторма и шквалы в обществе куда коварней.

— Благодарю, — коротко кивнул фор Гронтеш. И добавил, мгновение поколебавшись: — Я и в самом деле рад буду нанести вам ответный визит. Прошу только сообщить удобное для вас время.

— Обязательно.

— Да в любой из ближайших вечеров, — снова встряла Гелли, и графу оставалось лишь подтвердить приглашение кузины. Нравится ему это или нет, Гелли в таких вопросах не ошибается.

Домой ехали молча: графу было о чем подумать, а обе его дамы прекрасно видели, когда его лучше не трогать. Однако дома Женя сказала тихонько:

— Нам есть что обсудить, э-э… дядюшка?

— «Дядюшка», — кивнул граф, — привыкай, дорогая племянница. И откуда вдруг неуверенность, у фор Гронтеша ты отлично держала нужный тон. В кабинет?

— Да.

Вот как… Значит, разговор у барышни серьезный. Что-то заметила, кроме того меча?

Об этом он и спросил, едва закрыв дверь кабинета. Почему-то не терпелось знать точно — хотя ясно, почему, обидно будет обмануться в своей симпатии к адмиралу. Старший фор Гронтеш был из тех очень немногих людей, которые для графа фор Циррента олицетворяли величие, силу и честь Андара, как бы пафосно это ни звучало.

— Меч жуткий, — барышню аж передернуло, — на нем такая черная аура, вы бы видели. Мрак как он есть. Если вдруг что — ну, мало ли, всякое в жизни случается, — в руки его не берите. Честное слово, лучше табуреткой от врагов отмахиваться, чем той катаной. Кстати, в кабинете у адмирала есть еще пара штучек с магией, но вроде несильной. Послабей, чем защитка во дворце или ваша палочка с переводчиком. Я так понимаю, в принципе у вас здесь это в порядке вещей? То есть, теоретически, у каждого может зачарованный амулетик заваляться?

— Теоретически да, — согласился фор Циррент, — само наличие зачарованной вещи — не повод для интереса полиции и тем более Тайной Канцелярии. Но все же опишите мне их, на всякий случай.

Бдительная барышня кивнула, сосредоточилась — графу очень нравилось, каким делалось ее лицо в такие минуты, но все же, подумал он, нужно поучить «племянницу» сохранять более невинное выражение… По ее описанию выходило, что амулеты у адмирала не какие-нибудь привезенные, а вполне андарские, из тех, что каждый моряк с собой носит: моряки народ суеверный. Так граф и объяснил, и Джегейль кивнула, будто того и ждала. А потом сказала:

— Я вообще так и подумала, но мало ли, обещала ж глянуть. А вопрос у меня другой. Наверное, это не у вас бы спрашивать, а у адмирала, но, в любом случае, лучше не у него в доме. Хорошо, что тетушка его к нам пригласила. У вас здесь, то есть не у вас, конечно, а на Огненных островах, есть якудза?

Граф напрягся: что-то в голосе Джегейль обещало очень большие проблемы.

— Я даже не могу определить, сбоит сейчас переводчик или нет. Давайте-ка подробнее. Что это такое, как связано с нашим визитом к адмиралу и почему об этом лучше спрашивать не у него в доме?