Фонтан еще вырос и теперь доставал, казалось, до самых облаков. Он напомнил Саньке джина из «Багдадского вора». Далеко по тундре ветер разносил белые корабли пара. Неожиданно пошел снег, вернее, колючая крупа, Это на лету смерзалась мелкая водяная пыль. Санька лизнул крупу языком — на вкус она была соленой.
А джин ревел, не умолкая. У его ног в шахтерских каскетках на головах деловито сновали люди — крохотные букашки, вступившие в битву с великаном.
На глазах Саньки вокруг скважины выросла целая снежная гора, а левая «нога» вышки превратилась в ледяной столб.
Изредка земля вздрагивала, и тогда из скважины вместе с водой и воющим газом пушечными ядрами вылетали камни. Сердце у Саньки екало и обмирало, будто он проваливался в полынью.
«Только б не убило, только б не убило никого», — шептал Санька.
К оглушительному гудению газа примешался металлический звук, и Санька увидел, что к снежному конусу, завалившему устье скважины, ползет бульдозер.
«Подход будет пробивать», — догадался Санька. Бульдозер работал неторопливо, но уверенно: он знал себе цену. Под его натиском снеговая гора рушилась, отступая все дальше и уменьшаясь в размерах. Люди помогали машине лопатами. Траншея подбиралась к устью.
И вдруг стало тихо, так тихо, что Санька решил: уши не выдержали, и он оглох.
И только минуту спустя до него дошло, что это умолк джин. Люди вновь загнали чудовище в подземелье, надев на горловину скважины нужную арматуру.
Санька побежал к вышке, падая и повизгивая от радости.
Отец стоял в кружке буровиков и что-то говорил, улыбаясь. По его чумазому лицу, как ртутные шарики, катились капли пота. Увидев Саньку, он сказал:
— Ну что, сын, продрог? А нам тут жарко было! Ох, и жарко!
— Чистые тропики, — с удовольствием подтвердил Рубакин, глядя на всех снизу вверх смеющимися карими глазами.
***
Домой приехали уже запоздно. Было морозно, но ясно, и в зеленоватом небе, точно медные шляпки гвоздей, светлели бесчисленные звезды.
Буровики гурьбой повалили в барак.
Отец приотстал от них, и Санька встревоженно спросил:
— Ты чего?
— Ничего. Голова немного болит. То ли устал, то ли газу наглотался. Сейчас вот подышу, и все пройдет. — Отец помолчал, потом добавил: — А ты ступай ужинать.
Санька не двинулся с места.
— Знаешь, пап, — неожиданно сказал он. — Я после школы в горный техникум пойду. В тот, где ты учился. Как ты думаешь?
Вместо ответа отец ласково потрепал Саньку по плечу.
