Жар твоих рук - [2]
Наконец Мэри-Джо удалось освободиться от назойливой подушки как раз в тот момент, когда ее машина в третий раз вильнула, ударившись на этот раз о фонарный столб.
В состоянии, близком к обмороку, Мэри-Джо все же нашла в себе силы оглядеться и увидела, что в три машины, участвовавшие в аварии, врезалась четвертая, и в результате их отшвырнуло к фонарному столбу.
Мэри-Джо начинала постепенно сознавать, что с ней все в порядке, и тут что-то вдруг ударилось о верх машины прямо над ее головой. От неожиданности Мэри-Джо подпрыгнула с громким вскриком.
Сверху послышался стук и какое-то странное шипение.
О нет!
С крыши ее машины сыпались и плясали на кузовах остальных автомобилей электрические искры.
Покрытая слоем льда линия электропередач не выдержала столкновения четырех машин со столбом. Провод оборвался. Мэри-Джо ничего не видела, но предполагала, что свободный конец оголенного высоковольтного провода… приземлился на крышу ее машины.
Запрятанный где-то глубоко инстинкт выживания подсказал Мэри-Джо не двигаться. Одно неверное движение — и ее может убить током. Она лишь невольно зажмуривалась всякий раз, когда с крыши машины сыпались новые искры.
Паника побуждала ее действовать, выбираться скорее из автомобиля. Немедленно! Но она не могла этого сделать. И не только потому, что боялась коснуться дверной ручки. Дверца все равно не открылась бы. С одной стороны машина Мэри-Джо была зажата фонарным столбом, с другой — голубым «Чеви», нос которого врезался ей в дверцу.
Сейчас было самое время вспомнить, что она собиралась купить машину с четырьмя дверцами.
А сверху трещала и плевалась искрами линия электропередач.
Мэри-Джо вздрогнула от очередного раската. Покрывавшие ее руки волоски встали дыбом.
— Мэм? Мэм? С вами все в порядке?
На одно ужасное мгновение Мэри-Джо показалось, что с ней заговорил фонарный столб. Потом она увидела стоящего рядом со столбом мужчину, который, нагнувшись, заглядывал в окно ее машины.
— Вы не пострадали?
Мэри-Джо нервно сглотнула слюну. Пострадала она или нет? Трудно было сказать с уверенностью. Кажется, она ударилась головой, но не помнила обо что. Ах, да — затылком об изголовье сиденья, а еще она получила в лоб подушкой безопасности. Должно быть, у нее сотрясение мозга, иначе почему одной улыбки человека, которого она видит впервые в жизни, оказалось достаточно, чтобы Мэри-Джо вдруг почувствовала себя абсолютно спокойно и уверенно.
— Нет, — крикнула она мужчине. — У меня все цело.
«Меня трясет, — подумала Мэри-Джо. — Я в панике, но никаких физических повреждений нет».
Но следующего разряда о крышу машины оказалось достаточно, чтобы спокойствие и уверенность мгновенно испарились. Мэри-Джо зажмурилась.
— Все в порядке, — крикнул мужчина. — Просто сидите спокойно и не касайтесь ничего металлического. Машина электрокомпании уже едет сюда обесточить провод. Потом мы уберем остальные машины и достанем вас.
Мэри-Джо слышала его, но взгляд ее был прикован к искрам, падавшим с крыши машины, словно после фейерверка на Четвертое июля.
— Не смотрите на искры, — снова крикнул незнакомец. — Смотрите на меня, мэм. Слышите? Смотрите на меня.
Пожалуй, он был прав. Смотреть на него было гораздо приятнее.
— Со мной все в порядке, — выдавила из себя Мэри-Джо. — Мне… предстоит тут поджариться?
— Ни в коем случае, — мужчина улыбнулся. — Пока вы в машине и не прикасаетесь ни к чему металлическому, вы в полной безопасности.
Ей хотелось верить этому человеку. Очень хотелось. Но треск, шипение и грохот над ее головой ставили его слова под сомнение.
— Просто сидите неподвижно, — кричал он.
Сидите неподвижно! Да ее нервы напряжены так, что вот-вот лопнут. Но что-то в этом мужчине, в его голосе, голубых гладах успокаивало Мэри-Джо, согревало ее.
До этого момента Мэри-Джо не понимала, что ей холодно. Она ехала с включенной печкой, но после столкновения со столбом мотор заглох. Прошло всего две минуты, как отключилась печка, но январский мороз уже давал о себе знать. Включить зажигание — если оно еще включится — означало прикоснуться к металлу.
Мэри-Джо попыталась разглядеть другиеавтомобили, чтобы понять, сильно ли они пострадали. Поскольку остальные водители в зачарованном изумлении смотрели на крышу ее машины, она предположила, что с ними все в порядке, и отвела взгляд.
— Вы в безопасности, — повторил мужчина, словно угадав, что внутри Мэри-Джо опять поднимается страх. И снова его уверенный взгляд успокоил ее. — Я обещаю — все будет хорошо.
Мэри-Джо верила ему. Они были незнакомы, и скорее всего этот человек не имел ни малейшего понятия о возможных последствиях обрыва проводов, но она верила ему. Эти глаза принадлежали человеку, который не даст ей пропасть.
К тому же мужчина был весьма хорош собой. Он наклонился, чтобы заглянуть в окно машины, поэтому трудно было угадать его рост. Что-то около шести футов. Чуть выгоревшие русые волосы были, пожалуй, пострижены слитком коротко для зимы с ее пронизывающим ветром. Крупные черты загорелого лица могли бы показаться грубыми, если бы не голубые глаза и очаровательная улыбка, глядя на которую Мэри-Джо хотелось улыбнуться в ответ.
В трудную минуту жизни, когда Фэйф так нуждалась в утешении, в их городке появился неотразимый голубоглазый ковбой Далтон Макшейн.Он снова навестил ее спустя пару месяцев, и Фэйф сообщила ему, что ждет ребенка. Ковбой заявил, что женат, оставил чек и скрылся, а вслед ему полетело гневное письмо Фэйф с разорванным чеком.Какой же шок испытала она, когда вскоре перед ней предстал незнакомый разъяренный мужчина и, размахивая ее письмом, заявил, что он в Техасе единственный Далтон Макшейн.
Харпер Монтгомери, десять лет не бывший дома, едет на похороны младшего брата, обстоятельства смерти которого вызывают у него подозрения. В Харпере просыпается полицейский, он начинает собственное расследование, которое приводит его к самым неожиданным результатам — он находит то, о чем давно мечтал, — любимую женщину, дом, семью…
Уютный дом, множество друзей, любимая работа – и все же жизнь Лилиан часто кажется ей пустой, а одиночество порой бывает невыносимым. Не помогает даже Джейк Салливан – вымышленный полицейский, герой сочиняемых ею детективных романов.Но вот в жизнь Лилиан неожиданно врывается настоящий полицейский, почти точная копия выдуманного ею рыцаря без страха и упрека…
Дженнифер Франклин с изумлением осознает, что самые сокровенные ее тайны и желания оживают на страницах книг Бретта Мак-Кормика. Потрясенная до глубины души, она знакомится с писателем. Страсть вспыхивает мгновенно, точно пожар, и противостоять ей невозможно. Но откуда у влюбленных странное ощущение, что им известно друг о друге абсолютно все? Откуда уверенность, что когда-то, давным-давно, они уже знали друг друга?
Ник Эллиот, новый президент авиастроительной компании, и молодая сотрудница Саманта Карлмайкл не сразу решаются признаться даже самим себе, что их непреодолимо тянет друг к другу. Особенно трудно это сделать Сэмми, пережившей неудачное замужество, предательство близкого человека. Отношения Ника и Сэмми складываются непросто, но их чувство побеждает все препятствия, и наградой обоим становится ребенок и счастливая семейная жизнь.
Ник Эллиот, новый президент компании, где работает Саманта, сразу почувствовал, что теряет голову в присутствии этой необыкновенной женщины. А Саманта в панике, она пытается избежать новых разочарований. Они как могут сопротивляются своему влечению, но с каждой новой встречей все слабее голос рассудка, все неистовее желание…
Вот и прошел год…. Все опять собрались вместе в Сеуле, в особняке семейства Чхве. Была середина сентября, на улице стояла прекрасная теплая погода. Все самые близкие друзья и родные разместились в саду. Мама Юля прилетела неделю назад и Юн с Софой не отходили от своей Буси не на шаг, а она все порывалась понянчить двойняшек, которые мирно сейчас спали в своих колясках в тени деревьев. Мин Хо о чем-то негромко беседовал с Ча Ки, Дахеном и Димой. Маруся, сидя в кресле, сплетничала с Ксюшей, Ульяной и Варей, а недалеко от двойняшек сидели старики-разбойники Ли и Чхве, и что-то активно обсуждали.
Молодость прекрасна сама по себе, но красота может сыграть с вами злую шутку. Главной героине, Алисе, предстоит пройти через многое. Она богата и известна, мужчины сходят по ней с ума. Именно это и является главной проблемой ее жизни. За нее дерутся, ее похищают и никто не спрашивает, чего же хочет она сама.
Мечты заработать денег привели меня из моего скромного городка в Москву. Чемодан-вокзал и вот я стою на Комсомольской площади с мыслью: «Что делать дальше-то». Покупка газеты «Работа» в киоске не остается незамеченной вербовщиками, которые очень умело заговаривают язык. Приглашение отобедать в ближайшем кафе и обсудить будущую работу секретарем закончились тем, что я проснулась через три дня. И началось нечто… Я попала в сексуальное рабство…Содержит нецензурную брань!
Жанна Кирова: Всю юность я мечтала перебраться в штаты, только родители рогами встали: нужно закончить ВУЗ. Пять лет угрохано на учебу, заветный красный диплом на руках. Но вновь выпустившийся специалист на фиг никому не нужен. Поэтому мои взоры снова устремились в сторону Америки. США – страна грёз, взлетов и падений, территория, где исполняются мечты… Именно в Нью-Йорк я и рванула, не взирая на протесты родственников. Три месяца рабочей визы в моем кармане. В голове четкий план, а на сердце холодно. Только, кажется, я очень прогадала насчет своей расчетливости… Митчелл Винчестер: Кто же знал, что остановка возле первого попавшегося магазина для покупки презервативов обернется такой головной болью.
Прошу обратить внимание: это не рыцарский роман. Я ужасный человек. Я лгал, мошенничал и воровал. Я решал, кому умереть, а кому остаться в живых, воспринимая это как должное. Но ничего из этого не имеет значения, уже не имеет. Это не мои грехи. Я вижу, как она поднимает руки. Темный металл, крепко зажатый в руках, отражает лунный свет. Ее палец дрожит, когда она направляет пистолет на меня. Глаза холодны и непреклонны, но я знаю. Я знаю ее. Меня зовут Девон Андрэ, и я исповедуюсь в своих грехах. Я ужасный человек, и люблю эту женщину.
Намджуну вот-вот тридцатник. Денег куча, всё есть, жизнь благоустроенная. А любовь никак не попадается на его пути. У всех вокруг попалась, а ему — нет. В чём проблема? В нём самом или в девушках, которых, как специально, чтобы его запутать, охренительно много в пределах досягаемости?