Жанна – Божья Дева - [74]
Лассар, постоянно наезжавший к ней из Бюре, и вокулёрский житель Жак Ален заняли денег и купили ей коня. Они не остались внакладе: Бодрикуру пришлось в дальнейшем признать целесообразность этого расхода, и он возместил его из казённых средств.
Множество современников говорят в один голос, что она ездила верхом с необыкновенной лёгкостью и грациозностью. Нет сомнения, что верховой езде она постаралась научиться ещё у себя дома: в этих местах крестьянские девушки и даже девочки 13–14 лет запросто ездят верхом ещё и теперь, а у её отца были лошади.
Странная вещь: о её духовном облике мы имеем огромный материал – протоколы её допросов, её письма, множество свидетельств современников. А её физический облик остаётся скрыт каким-то туманом. Мы имеем портреты, притом чрезвычайно реалистические, чуть ли не всех сколько-нибудь значительных её современников – и ни одного подлинного её изображения, как не осталось от неё и никаких материальных реликвий, ни одного предмета, о котором можно было бы сказать суверенностью, что он ей принадлежал (даже чёрный волос, хранившийся в печати её письма городу Риому и, может быть, выпавший у неё, – и тот пропал неизвестно как в уже недавнее время). Несколько подписей, сделанных ею в дальнейшем, когда она довольно скоро научилась писать своё имя (прямые непослушные буквы, по-детски старательно выведенные) – это самое «материальное», что от неё осталось. Между тем известно, что её изображения существовали при её жизни, притом в немалом количестве; но «сама я никогда их не заказывала» и, стало быть, никогда не позировала никому. До нас же из этих изображений не дошло почти ничего, и то немногое, что дошло, не воспроизводит её действительные черты. Изображения сделаны по большей части людьми, про которых достоверно известно, что они никогда её не видали (как нотариус парижского парламента Фокемберг), и она неизменно является на них с длинными распущенными волосами, к тому же чаще всего белокурыми.
О её внешнем облике мы знаем лишь из немногих отрывочных упоминаний современников. Красивая, хорошо сложена, высокая грудь, привлекательное лицо – так говорят люди, видевшие её постоянно и близко. Грефье де ла Рошель упоминает её чёрные волосы. Итальянец Филипп Бергамский, писавший во второй половине столетия со слов людей, которые видали её при дворе, подтверждает, что она была черноволосая. Он же говорит, что она была небольшого роста. На основании данных сохранившегося счёта за одежду, заказанную для неё герцогом Орлеанским, А. Арман довольно правдоподобно определяет её рост в 1,57-1,59 метра. Более чем вероятно, что апокрифическое «пророчество Энгелиды», составленное о ней в период её самых блестящих успехов, приводит её действительные приметы; если это так, то у неё была короткая шея и большое родимое пятно за правым ухом. Выглядела она очень юно – почти все современники дают ей не больше того возраста, в котором она была на самом деле, а д’Олон, в течение полутора лет видевший её почти каждый день, полагал, что в 1429 г. ей было лет шестнадцать.
Особенно часто люди, рассказывая о ней, упоминали мягкий женственный голос. По-видимому, это особенно запоминалось в ней.
Итак, Нуйонпон действовал вместе с Пуланжи. Они давили на Бодри-кура, который представлял, как-никак, королевскую власть: необходимо было получить хотя бы пассивное его согласие.
Совсем её игнорировать становилось для Бодрикура всё трудней и трудней. Однажды он ворвался в дом Катрин Леруайе вместе со священником Жаном Фурнье. Застав там Девушку, священник вооружился епитрахилью и обратился к ней со словами:
«Если ты благо – подойди, если зло – отойди».
Она подошла к нему, встала на колени и сказала:
«Я не боюсь, потому что я пришла по повелению Божию».
Но ей было обидно. Катрин Леруайе, описавшей нам эту сцену, она сказала потом, что этот священник, у которого она исповедовалась, мог бы не прибегать к столь крайним мерам. В то же время у неё было впечатление, что и после этого опыта Бодрикур не желал её знать.
Из одного – весьма тёмного – места обвинительного акта можно заключить, что Бодрикур однажды поставил ей также вопрос, вообще интриговавший весьма её современников: думает ли она когда-либо выйти замуж и иметь детей? Понять, что она ему на это ответила, очень трудно потому что её ответ прошёл через тройное искажение: сначала Бодрикуром, который всё понял превратно, затем какими-то враждебными ей «свидетелями», которые будто бы слышали об этом от Бодрикура, и наконец руанскими судьями. Дав обет девственности, она, конечно, могла ответить только, что замуж она не выйдет никогда. Но к этому она, может быть, добавила что-то вроде того, что её детьми будут король, император, папа. Бодрикур загоготал: «Так я хотел бы сделать тебе одного из них, раз они будут такими великими людьми, – мне самому будет тогда цена выше». А она— продолжает обвинительный акт— возразила: «Ни-ни, ещё не время. Святой Дух это сделает». При чтении же обвинительного акта она на этом месте заявила прежде всего: «Я отсылаю к тому, что уже говорила об этом», – но никаких заявлений на эту тему нет в протоколах допросов (которые вообще, безусловно, неполны); а затем она добавила: «Ия никогда не хвасталась, что у меня будет трое детей».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Анна Евдокимовна Лабзина - дочь надворного советника Евдокима Яковлевича Яковлева, во втором браке замужем за А.Ф.Лабзиным. основателем масонской ложи и вице-президентом Академии художеств. В своих воспоминаниях она откровенно и бесхитростно описывает картину деревенского быта небогатой средней дворянской семьи, обрисовывает свою внутреннюю жизнь, останавливаясь преимущественно на изложении своих и чужих рассуждений. В книге приведены также выдержки из дневника А.Е.Лабзиной 1818 года. С бытовой точки зрения ее воспоминания ценны как памятник давно минувшей эпохи, как материал для истории русской культуры середины XVIII века.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)