Зерно А - [17]

Мужчина посмотрел на меня сверху вниз, его взгляд из невозмутимого стал цепким.

- Ну, есть немного. Сигарету?

Закусив нижнюю губу, я кивнула. Зверолюд медленно, словно боялся спугнуть меня, полез в карман и достал пачку сигарет. Поправка: боялся спугнуть или же просто-напросто издевался. Выберите вариант по вкусу. Он вручил мне сигарету. Зажигалка чиркнула и выплюнула огонек. Под запахом туалетной воды незнакомца угадывался запах животного, который, по-видимому, он и старался замаскировать.

Я присела на краюшек дивана, сигарета между указательным и средним пальцами, дым тянется вверх прозрачным изящным локоном. Пришлось левой рукой вцепиться в правую, чтобы дрожь была не так заметна. Зверолюд взял стул и поставил передо мной. Я заметила, как бицепсы натянули рукав кожаной куртки. Он сел на стул и поджег сигарету.

- Поговорим по душам? – Он затянулся и выдохнул дым. – Вопрос первый: откуда ты знаешь Агнию?

- Она… моя подруга.

- Принимается. Вопрос второй: ты идиотка?

- Я бы попросила!

Он подался ко мне, кожаная куртка заскрипела, и ткнул в мою сторону рукой с дымящейся сигаретой:

- Я объясню. Следи за моей мыслью: я здесь, чтобы встретиться с Агнией. Она кое-что задолжала мне. Вместо нее я встречаю тебя. Ты следишь за мыслью? Нас только что подставил один и тот же человек. Даже не знаю, кому должно быть обиднее, учитывая тот факт, что один из нас называет ее подругой.

Мой взгляд, все еще устремленный на зверолюда, сделался невидящим.

- Господи, - прошептала я.

- Как раз Он здесь не причем. Откуда у тебя этот адрес?

Во рту пересохло. Я запустила руку в карман и выудила клочок бумаги, врученный мне Быком с «Фермы». Протянула его зверолюду. Рука дорожала. Зверолюд взял клочок бумаги, развернул, пробежал глазами по написанному. Пристально посмотрел на меня.

- Наверное, теперь хочешь задать ей кое-какие вопросы.

- Наверное.

- Нам по пути. Я собираюсь наведаться в «Сладкий Зуб». Поедешь со мной?

В тот самый момент, когда вопрос повис в воздухе, я уже знала, что выбора как такового у меня нет. Что я не поеду обратно в офис как ни в чем не бывало. Потому что не было этого «как ни в чем не бывало». Агния подставила меня. Что тут непонятного? Конец дружбы. Возьмите на заметку: чтобы дать человеку понять, что вы не хотите больше с ним общаться, достаточно отправить его по левому адресу, прямиков в лапы к маньяку. Как бонус: существует немалая вероятность, что вы больше не увидите вашего друга, потому что ему свернут шею.

Мой маньяк, однако, явно не спешил никому ничего сворачивать. Он представился Константином. Я не спросила, а он не рассказал мне о том, что именно задолжала ему Агния. Я сидела, вжав голову в плечи, таращась в одну точку и пытаясь справиться с потрясением, а также с проклятыми щиплющими глаза слезами. Надо двигаться дальше. Я не сомневалась, что с этим проблем у меня не возникнет; проблемы возникнут с таким понятием, как «дружба». Этим утром Кудрявцев пошатнул мою веру в коматозников, а уже вечером подруга – веру в людей.

Константин первым вышел на площадку. Я выглянула из-за его спины и увидела грязно-бурую гору курчавого меха, стоявшую на двух козлиных ножках возле распахнутой двери, ведущей во тьму. Из дверного проема тянуло сырым мехом.

Константин присвистнул и спросил:

- Приятель, когда ты в последний раз мылся? Воняешь кошмарно. Ты уж прости, но я не люблю грязнуль. Считаю до пяти, а потом спускаю тебя, урода гребаного, с лестницы.

Зверолюда на козлиных ножках как ветром сдуло. Я слышала, как щелкнул запираемый замок.

Можно подправить тело, например, отрастить рога или хвост – здесь вашей фантазии есть, где разгуляться. Как Константин, намешавший в себя гены то ли волка, то ли медведя, не важно. Другое дело – зверолюд на козлиных ножках. Человека в нем осталось не больше, чем зубов в пасти бульдога моей бабули. Полностью перекроенное тело. Повторяю, полностью. Как гребаный фавн, только такие вот фавны вряд ли нравятся детишкам.

Я не хотела оставлять машину в Спутнике на ночь – лучше уж сразу сдать ее на металлолом. Но вопрос осторожности потерял свою актуальность, когда я обнаружила все четыре колеса спущенными. Я какое-то время просто стояла возле авто. Потом, запахнув пальто и ежась под пронизывающим ветром, зашагала за Константином. Я знала, что утром на месте моей машины будут либо обгоревшие останки, либо обглоданный каркас. Скорее, первое, отстраненно подумала я, учитывая, сколько за последний месяц было случаев поджогов.

Горели не только машины, но и прошлое, в котором остался предавший меня человек. Я несколько раз повторила эту фразу про себя и, в конце концов, решила, что она идеально вписалась бы в сценарий какого-то телевизионного долгоиграющего мыла. Но не моей жизни.

8

Над улицей, где-то между дорогой и тучами, зависла голограмма мэра Порога. Седовласый мэр белозубо улыбался, изображенный в крайне непристойной позе. Тело явно принадлежало не ему – слишком загорелое и подтянутое. Голограмма то и дело подрагивала от помех. Бьюсь об заклад, ее авторами были голосовавшие за другого кандидата. Либо же разочаровавшиеся в проводимой мэром политике. Так или иначе, результат народной любви на лицо. Вернее, на голый волосатый зад. Патруль оцепил часть дороги и тротуара под голограммой, пытаясь обесточить ее. Люди останавливались, задирали головы, показывали пальцем, снимали беспредел на камеры мобильных телефонов. Во всяком случае, равнодушной голограмма не оставила никого.