Зерна огня, или Свидетель деяния - [25]

– А вам-то какое дело? – Из телеги выпрыгнула девушка в полотняных некрашеных штанах и рубахе с закатанными рукавами; кудрявые рыже-каштановые волосы, небрежно стянутые на затылке дорогой алой лентой, рассыпались по плечам. Она и визжала, усмехнулся Барти. Подвиги откладываются, какая жалость, благородная Мариана.

– Наш долг защищать слабых и обижаемых, – торжественно выдала Мариана. Добавила, чуть запнувшись: – Во имя Господа.

– Ну и защищайте себе, кто ж вам мешает. – Девчонка потянула носом и пошла к костру, нарочито не обращая внимания на новоявленную защитницу.

Барт, смеясь, соскочил с коня:

– Рад встрече, Базиль. Каким ветром в этих краях? Ты ж вроде в отпуск не собирался?

– А, рыцарь Барти! Доброго тебе здоровьичка! – Дядька облизал ложку, положил на лист лопуха и встал. – Не собирался, верно. Нам сейчас в отпуска ходить не с руки. На севере, понимаешь, неспокойно, жалованье страже идет как по военному времени, дай Господь здоровьичка и Хальву и братцу его. Да вот, понимаешь, пришлось. Племяшей к себе забрал. Это вот Кэтрин, племяшка моя. Хорошая девочка, одна беда – шумная чересчур.

Мариана, окатив девушку презрительным взглядом, вогнала шпагу в ножны.

– Слышно было издалека, – кивнул Барти. – Что стряслось-то? Будь дело на постоялом дворе, решил бы, что мышь напала.

– Змея, – ухмыльнулся Базиль. – И ладно б какая гадина, понимаешь, ядовитая, а то…

– Дядя! – Кэтрин сердито тряхнула головой.

– Что «дядя»? Ужика испугалась! Подсаживайтесь, что ли. Трапезничать будем.

– Мариана? – спросил Барт.

– Э-э-э…

– Прошу, благородная госпожа, – Базиль указал на расстеленное у костра одеяло. – Не побрезгуйте угощением простых людей. Дорога уравнивает всех.

– Э-э-э… ладно. – Мариана неторопливо спешилась.

– Позволь представить, Мариана… – Рыцарь взял девушку за руку и церемонно подвел к костру. – Базиль, мой старый друг. Бывший десятник себастийской городской стражи, бывший наемник, бывший… впрочем, нет. Воином он быть не перестал. Сейчас устроился в Цзельке.

– В замковую стражу принца Филиппа, – с неприкрытой гордостью уточнил Базиль. – А уж туда, благородная госпожа, абы кого не возьмут.

– Еще бы, – хмыкнул Барти. – Филиппу трусы не нужны, что правда, то правда. – Хватит того, что сам он трус несусветный, добавил мысленно рыцарь. Базиль понимающе усмехнулся. Мариана, похоже, приняла издевку за чистую монету: неудивительно, на юге полуострова мало что знают о королевском кузене. – Базиль, благородная Мариана странствует во исполнение обета.

– И куда держит путь благородная госпожа?

Мариана нахмурилась. Села вслед за рыцарем на одеяло, уставилась в огонь. Призналась, помолчав:

– Сама не знаю.

Базиль словно невзначай глянул на Барти; рыцарь чуть заметно пожал плечами.

– Как такое может быть? Уж простите, благородная госпожа, а только непохожи вы на такую девицу, которой приходится приносить обеты и искать покаяния.

Мариана не обиделась за намек на гулящих девок. Похоже, и вовсе пропустила мимо, как никаким боком к ней не относящийся. Ответила едва слышно, глядя на лижущие закопченный бок котелка язычки пламени:

– Я ищу подвиг.

– Зачем? – Кэтрин сделала большие глаза.

– Надо, – сердито отрезала Мариана.

– Ясно, что надо! Кто ж станет бродить по дорогам, если не надо! Но зачем?!

– Да затем, что я поклялась!

– Кэтрин! – Базиль с треском разломил о колено толстый сук, подложил в костер. – Не приставай. Разве не видишь – тебе уже сказали всё, что хотели сказать.

Девушка вспыхнула. Буркнула:

– Что-то Мика долго нет. Пойду покличу.

– Да, – вздохнул Базиль, когда светлая рубаха и рыжеватые кудри затерялись за деревьями, – одному проще, что и говорить. Это мне сестра, понимаешь, письмецо с оказией переслала. Что лежит вот уж полгода, ноги отнялись. Попросила младших от нее забрать и к делу пристроить. Марта, старшая ее, замужем, и неплохо вроде живут, вот только своих детей трое по лавкам да четвертый на подходе, куда еще этих. Не умею я с ними, а что делать? Хозяйством, вон, оброс, – Базиль мотнул головой в сторону телеги. – А без хвоста всё равно сподручней. Они ребята ничего, а нет-нет и взбрыкнут. Да и я, небось, не шибко добренький.

– Ты-то? – Барт хмыкнул. – Ты не добренький, это верно. А зачем им добренький? Случись мне выбирать, кому детей доверить, я б не добренького выбрал, а такого как ты. Чтоб и сам без придури, и им мозги вправил в случае чего. Мику-то сколько?

– На солнцеворот девять стукнуло. Ничё пацаненок, шустрый. Толк будет.

Мариана выдернула из кучи хвороста прутик, сунула в огонь. Неторопливый разговор мужчин странным образом успокаивал. Видно, что Барти с Базилем старые знакомцы, и можно отойти в тень, молчать и даже не слушать особо, и никто не станет задавать вопросов, на которые не знаешь что ответить.

И как хорошо, что сэр Барти ничего не говорит про ее клятву. Только о Себасте, столице, Цзельке, каких-то общих знакомых…

Барти осекся, когда Мариана резко вскинула голову. Надо же, увлекся разговором… а девица не так бестолкова, как кажется, вон, первая углядела вылетевшего на поляну мальчишку. Верно, тот самый Мик: такой же рыжий и кудрявый, как Кэтрин. Для девяти лет, правда, слишком щуплый.