Зеркало за стеклом - [20]
Я мысленно дала себе подзатыльник и захлопнула рот, не дав выскочить оттуда достойному ответу. Да леший с ним, пусть сидит злопыхает! Мне ни свет, ни заря вставать, вещи не собраны, а я до сих пор тут стою, и препираюсь с каким-то тощим жлобом, стриженным под горшок!
— Виктиарий! — кот мяукнул и пошевелился, чтобы я определила, какая из теней вокруг — он. — Оставляю этот светоч культуры на твоё попечение. Не дай ему зачахнуть непонятым. Помогай как-то, что ли, критикуй. А то звуки, которые издаёт этот его струнник… — Я многозначительно замолчала, и из темноты донеслось сбивчивое бормотание «просто надо чаще репетировать». — Всё. Всем спокойной ночи и творческого вдохновения. Брысь с глаз моих!
Не мешкая, Ковл поднялся и поспешил к своей хибаре, что-то бормоча про новые музыкальные идеи. Похоже он мгновенно выбросил меня из головы. Кот Виктиарий ещё раз мяукнул на прощание и, задрав хвост трубой, двинулся следом. Я тоже зашагала прочь.
За поворотом топтался Марфин. До моего дома мы шли в изнеможённом молчании.
— Спокойной ночи. — Устало пожелала я, берясь за калитку. Все мои мысли сейчас были только о кровати.
— Ужели и в дом не пригласишь, госпожа ведьма? Доброму молодцу чарку откушать. — Раздался у меня за спиной укоризненный басок.
— Какую чарку? Иди ты спи уже, ради всего, во что веришь! — застонала я, испытывая желание побиться головой о забор. Причём, не своей. Хотя своей тоже можно — всё равно раскалывается.
— Надо победную выпить. — Упрямо гнул своё Марфин. — Для храбрости. А потом я тебя того, госпожа ведьма… — Он резко засмущался и прокашлялся. — Поцелую. Старики всегда сказывают, что добрый молодец после подвига обязательно целует красную девицу. Ты не подумай чего, не осерчай, я сам не хочу, да и ты не красная девица, но обычай народный…
— Прокляну. — Коротко сквозь зубы процедила я. И народный обычай вдруг сделался не таким уж обязательным к соблюдению.
Рассеянно прислушиваясь к удаляющемуся топоту, я помечтала о том, что высплюсь вопреки всему, и вид поутру буду иметь вполне лицеприятный. Разумеется, ничего из этого не сбылось.
Глава 3
Куда несёт толпа
Перелесок, щедро облитый сверху ярким солнечным светом, медленно удалялся под мерный стук и поскрипывание. Лошадь шла неторопливо, тягая за собой плохо смазанную телегу с сеном. В телеге, помимо сена, имелся дед Шульмыш, вилы и я. Вилам было без разницы, где лежать. Зато мне они больше нравились где-нибудь подальше. Лицо обливалась потом на солнцепёке, рубаха подмышками начала им пахнуть. Дед скрючился на своём сидении и, кажется, дремал, посему лошадь тащилась, как кот Виктиарий к Ковлу — медленно, печально и против воли. Поначалу я пыталась взять бразды правления ленивой скотиной в свои руки. Но стоило только потихоньку вытащить вожжи из сухоньких пальцев посапывающего старика и взмахнуть ими, лошадь остановилась, как вкопанная. Я было подумала, что с недосыпу перепутала «но!» с «тпру!», но престарелый сеновоз с кряхтением отобрал у меня незаконно изъятую собственность и пояснил, посмеиваясь в усы.
— Моя ж Игошка так научена, детонька. Чтоб не увёл её никакой конокрад. Как только понукать начинают, она дальше ни шажочка не ступит. Я-то никогда не гоню, а уж чай лошадке двенадцатый годок!
«Детонька» скривилась, придя к неутешительному выводу, что такими темпами доберётся до города разве что глухой ночью. Эта лошадь шла по утоптанной дороге медленнее, чем я могла бы с завязанными глазами по усеянному кочками болоту. Парочка пеших селян, торопящихся по каким-то нуждам в соседнюю деревню, обогнала нас несколько минут назад быстро и с удовольствием. Дед Шульмыш, посчитав вопрос исчерпанным, тронул свою клячу, бормоча «ну, вот потихонечку, потихонечку, так-то оно и лучше будет…». А я перелезла обратно в стог и угнездилась, положив вилы поперёк на колени для пущей безопасности. А то воткнуты-то они воткнуты, но мало ли что.
Толстую юбку сену было не проколоть, поэтому оно мстительно кусалось через тонкую рубашку. Шёлковую блузку, не выдержавшую падения с несущегося во весь опор вампира, пришлось оставить дома. До момента встречи с иголкой и ниткой. Рубаха, в которой я отправилась в путь, принадлежала бабке. Вещь была мне солидна велика в груди, поэтому пришлось изнутри подколоть её булавками в трёх местах и убедить себя, что смогу убедить окружающих, что это такой фасон. Достать какую-то из собственных рубашек с полки в шкафу мне помешал здоровенный паук, притаившийся на резной дверной ручке. Заметить его среди узоров я успела только в самый последний момент. Это, пожалуй, спасло меня от появления ранней седины и заикания. Уже практически перед выходом я предприняла вторую попытку проникнуть в шкаф. Тщательно осмотрев ручку и убедившись, что она свободна, я потянула на себя дверцу и с воплем: «Да чтоб ты подавился!» с грохотом захлопнула её обратно. Надеюсь, давешний паук и вправду подавился. Дверью. Потому что как он сподобился пролезть в закрытый шкаф и сплести паутину от полки до полки, я даже представлять не хотела. Мой страх и так был неприлично велик в размерах. Только пауков, просачивающихся в щели с волос толщиной, мне в нём и не хватало.
Юная Рита училась, общалась, жила. Но с приходом одного шамана все встало с ног на голову. Она вернулась домой. Заняла свое место в Кругу Тринадцати. Однако что-то не давало ей повода сидеть спокойно, и она постоянно вляпывалась в истории. И теперь ее мучают только три вопроса: зачем уничтожать Круг Тринадцати? Кто такой шаман Жинн и каким боком-припеком здесь ее бывший ректор? И кто же все-таки любит Риту, не обманывая? Закончено, но почти не редактировано.
Найти бабулю, догнать мечту и уничтожить проклятие — таков мой девиз на ближайшие полгода. Но как быть, если бабуля сбежала неизвестно куда, мечта махнула хвостом, а с проклятием вообще полное недопонимание — то ли оно есть, то ли его нет? Ринуться в гущу событий? Да мы всегда пожалуйста! Оказаться у эльфов? С превеликим удовольствием! Стать ведьмой? Как нечего делать! И не буду я эльфийской наследницей, если девиз мой не станет планом!
Штуковина, которую я нашёл на улице, оказалась пультом для перехода. Я принёс её домой и, нажав красную кнопку, переместился в первобытный мир брутальных воинов, сумасшедших шаманов и опасных существ. В мире, где жизнь ценится не дороже хорошего кинжала, нужно быстро думать и решительно действовать, ну а если на тебя повесили пожирающее проклятье, то придётся согласиться на всё, лишь бы выжить… Обычная жизнь стала для меня смертной скукой, пока не всплыли подробности о находке. Что же такое — этот пульт для перехода? И что случилось с тем парнем, который его потерял? .
Замкнутые в одном пространстве непримиримые враги никогда не смогут понять друг друга. Сумеет ли жестокий Наг, уничтоживший семью юного Ависа, выполнить задание до конца и свернуть хрупкую шею беглеца? 18+.
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
Бескрайние равнины, горы и дебри, могучие города Варнена остались позади, и отряду путешественников предстоит столкнуться с таинственной частью мира Инри. Нечто забытое, в глубине сокрытое, как и не бывшее, но вновь ожившее…. Могучая дикая природа, скрывающая в себе древних таинственных существ, и очень старая незавершённая история частью которой невольно становятся путники. Испытание на прочность на пределе сил и некто действующий стремительно и беспощадно. Всё это ожидает Вас во второй части трилогии.