Зеркало иллюзий - [111]

На боковую пришлось отправляться на голодный желудок – по ночам еда по лесу не бегает. Ладно, не привыкать. Сириус давно потерял счет домашним наказаниям, когда его отправляли спать без ужина.

Ничего, как там было в Ремусовой книжке? «Кто спит – обедает». Наверное, и ужинает тоже. Вот сейчас и проверим.

В сгустившихся сумерках Сириус запалил костерок, подождал, пока он разгорится, подбросил хвороста и забрался в свою «палатку». Вдохнул сладкий аромат веток, усыпанных белыми звездочками, перекинулся, сунулся собачьим носом в душистую подстилку… Чихнул, одурело помотал мордой и вылез обратно к костру.

И увидел другой огонь.

Сон отлетел мгновенно.

Огонь горел совершенно явственно и был отлично виден сквозь ветки – значит, недалеко.

Вряд ли его разожгло животное, даже волшебное. Скорее – маг. А откуда в Запретном лесу – маг? Не студенты: те знают, что лес – Запретный. (Сам Блэк тоже знал, но ему было плевать; а о других он думал лучше). Не Хагрид – у него свой дом имеется. Кто тогда?

Сириус понял, что не заснет ни в собачьем, ни в человечьем виде, пока не выяснит, кого Мерлин привел ему в соседи.

В трех шагах от костра темнота накрыла его с головой – будто не от огня отошел, а прыгнул в Черное озеро. Перед глазами плавали цветные пятна. Блэк жмурился, мотал головой и оглядывался на пламя, но от этого было только хуже. Между деревьями мрак сгустился еще сильнее. Блэк мельком подумал, что стоило бы превратиться. Бродягой он не испытывал в лесу никаких неудобств, человеком же чувствовал себя далеко не так уютно. Но рассудил, что в лапах не удержать волшебную палочку, а зубы и когти против мага – не оружие.

Темная фигура выросла как из‑под земли – впереди и чуть справа, бить не с руки!

— Ступефай! – выкрикнул Блэк.

Монстр бросился молча.

«Зубы надежнее, – мелькнуло в сознании. – Запомнить на будущее! Если оно у тебя будет…»

Толчок отбросил Блэка в кусты. Блэк рухнул на ветки, подламывая, подминая их под себя в тщетной попытке удержаться. Палочку он выронил сразу же, пытаясь одновременно ухватиться за что‑нибудь и отпихнуть тяжесть с груди и горла. Хрустнувший под ребрами сук проткнул левый бок – показалось, что насквозь. Монстр навалился сверху.

В одно мгновение перед глазами распахнулись и пролистнулись учебники по ЗОТИ и уходу за волшебными тварями – прежде чем Блэк сообразил, что у твари, вцепившейся в него – пальцы, а не когти, и что тело, распластавшееся на нем, – вполне человеческое.

Мелькнула невероятная, невозможная мысль: Джей! Догнал, нашел!..

Но заблуждение развеялось, едва родившись: слишком близко друг к другу с тем, другим, они барахтались, чтобы не учуять истину даже без Люмоса.

Не то чтобы Блэк надеялся, что друзья отыщут его в лесу… Олень, как ни крути – не ищейка, а Рем не превращается по желанию, но это…

Ч–черт! Это уж слишком!

То есть, конечно, не черт, но немногим лучше. И тоже не в восторге от встречи.

— Блэк?! – В голосе – смесь вполне понятного облегчения с отвращением. Еще и со слезами, кажется…

— Нюниус?!

На весь Запретный лес – на целый Запретный лес – Блэк и Снейп. Опять – Блэк и Снейп! Ну смех же!

Блэк не нашел ничего лучшего, чем расхохотаться. И тоже до слез, которые не вытереть – руки по–прежнему были заняты: Снейпа он так и не отпустил. Должно быть, и впрямь здорово испугался.

— Чего ты ржешь, придурок? – Снейп вывернулся из расслабленных от смеха пальцев противника. – Не ожидал?

— Можно подумать, ты меня дожидался…

Снейп. Надо же! Последний, кого Блэк ожидал увидеть ночью в Запретном лесу. Вообще не ожидал – тот не был похож на авантюриста. Однако он здесь…

Видно, придется пересмотреть мнение о некоторых…

Блэк вытер, наконец, слезы, выжатые болью пополам с радостью: если он мог дышать и ржать над собой со Снейпом, значит, ничего серьезного. Но, спихнув с себя растерянного врага, охнул.

— Ты чего? – Снейп схватился за палочку.

Блэк приподнялся и велел:

— Люмос зажги.

— Не командуй!

— Я не командую, а прошу. Уа–а–ау–у–у!

— Что с тобой? – Снейп заметно обеспокоился.

Просить Нюниуса! Ну почему, почему на его месте – не Джей?

От которого он же сам и сбежал, ага.

Он бы не просил, заживляющие чары они с Джеем освоили не хуже мадам Помфри, да только самому было не извернуться, не дотянуться до ноющего бока.

— А я знаю? Я и говорю: зажги Люмос и посмотри! И палочку мою призови. Пожалуйста.

Снейп зашел с тыла и сообщил:

— У тебя мантия порвана.

— Надо думать! Ты же меня не на пуховую перину уронил.

— Я же не знал, что это ты!

— Снейп. Я боюсь представить себе, что бы ты сделал, если бы знал, что это я. Плевать на мантию! Задери ее! Подними и глянь: ребра целы?

Сней пробормотал‑таки: «Люмос!» – вряд ли из человеколюбия, скорее, из любопытства – закинул полы блэковской мантии ему на плечи, присвистнул и принялся вытаскивать из брюк рубашку. Сириус не удержал за зубами обеспокоенное: «Что там?»

Он физически, как прикосновение ночной свежести к обнаженной коже, ощущал взгляд Снейпа и его колебания: а не бросить ли Блэка – вот таким, как он есть – к Морганиной матери?

Блэк понял бы, если бы все‑таки бросил. Сколько раз он, наверное, мечтал собственноручно прикончить школьных врагов!