легкомысленное не по сезону одеяние, и то порванное.
Возле неё остановилась женщина. Или, скорее, дама. Лет на пятнадцать старше её.
Откровенно, не стесняясь, разглядывала её, жалкую и беспомощную.
- Сигаретки не найдётся? - спросила Катя, перейдя в наступление.
- Тебе сейчас не сигаретку нужно, а тёплого молочка и мягкую постель. И чтобы мама
гладила тебя по волосам.
Незнакомка села на корточки и показала, как должна поступать настоящая мать с
плачущей потерянной дочерью. Катя брезгливо отстранилась — что-то неприятное
померещилось ей в прикосновениях.
- Я не лесбиянка! - закричала она, словно призывая свидетелей.
- Вижу. Твои половые предпочтения нарисованы у тебя на лице. Не в настроении была
давать?
- Давалка сломалась.
- А мальчик оказался настойчивый?
- Вам-то что?
- Алиса, - протянула незнакомка руку в перчатке.
Лицо женщины было спокойным. Не приветливым, нет. Не сострадающим. Опытным,
скорее. И знающим наверняка, что делать.
- Катя, - буркнула школьница, не смея почему-то отмалчиваться.
- Пойдём.
- Куда?
- Не к тебе, это точно. Вон мой дом. - Она кивнула в сторону светящейся высотки. -
Могу предъявить паспорт и характеристику с места работы.
- Не нужно.
- Ну, и прекрасно.
Под горячими струями душа Катя окончательно размякла. Разглядывала синяки и
ссадины на теле, поражаясь, что кроме усталости и желания добраться до кровати, не
чувствует ничего. Однако, от неё, наверное, ожидают чего-нибудь другого. В конце концов,
какая разница — девочка или мальчик?
- Я готова, - произнесла она, выйдя из ванной, сдерживаясь, чтобы не расплакаться.
- К чему?
Алиса лишь усмехнулась и отвела гостью за руку, как маленькую девочку, в
приготовленную постель. Потерявшись среди холмов из подушек, одеял и плюшевых
котиков, Катя боролась со сном не долго, успев лишь отметить некую живопись на стенах и
позолоту ночного светильника. Неудачный день, завершившийся приглашением в сказку,
провалился в темноту и растаял в прошлом навсегда.
А утром они пили кофе на кухне самой роскошной квартиры, которую видела в своей
жизни Катя. О назначении некоторых агрегатов и приборов приходилось только
догадываться. Повсюду светились цифры, что-то жужжало, блестели хром и мрамор. И кофе
оказался очень вкусным, и омлет — нежным, без единого намёка на неполезность. Катя и
сама не заметила, как начала в мельчайших подробностях рассказывать о своих
неприятностях, которые, впрочем, теперь казались ей какими-то совершенными пустяками.
Алиса слушала внимательно, не перебивая. Катю немного удивляло и отчасти
радовало, что она даже не пытается изображать сочувствие — никаких охов и приговорок о
том, что всё будет хорошо. А когда рассказывать стало больше нечего, Алиса очень обыденно
спросила:
- Что ты собираешься делать?
- Пойду домой. Предки уже морги обзванивают, наверное. Как они любят
выражаться...
- Это понятно. Но я про другое.
Катя непонимающе уставилась на свою новую подругу, и неловкость от осознания
собственной наивности захлестнула её.
- А что я могу сделать? В милицию пойти?
- Умные люди советуют не браться за то, что первым приходит в голову — в итоге
получится банальность. Да и не факт, что получится, раз у всех одни и те же примитивные
мысли на уме.
- Тогда что?
- У тебя будет время подумать обо всём под следующим домашним арестом. Сейчас я
просто хочу, чтобы ты знала: ты можешь рассчитывать на мою помощь.
Предложение звучало как-то пугающе и, видимо, страх отразился в Катиных глазах.
- Не заморачивайся сейчас, - улыбнулась Алиса. - Копи силы. Тебе предстоит участие
в воспитательных сценах.
- Ага, - поморщилась в предвкушении неизбежного Катя.
- Я поеду с тобой и всё улажу. Насколько это в моих силах.
Катя встала из-за стола, начав, было, собирать посуду.
- Оставь. Я потом здесь наведу порядок.
Алиса позвонила куда-то, и через минут десять они вышли из подъезда, чтобы сесть в
разогретую машину. Не самого высшего класса, но очень приличную. И с шофёром. А
точнее, с молоденькой девушкой в этом качестве за рулём.
По дороге Катя старалась не думать о том, что ждет её дома, благо ей в том помогали
попутчицы. Девушка-шофёр пустилась в рассказы о проведённой ночи, и они оказались в
высшей степени интересными, хотя и не наполненными любовными приключениями.
Выходило, что она всю ночь каталась по городу в поисках пассажиров. Правда, Катя так и не
поняла, для чего. Вряд ли чтобы «бомбить» — на такой тачке и в таком приличном вечернем
туалете. И отношения между ней и Алисой остались для неё загадкой в то утро. Вроде и
дружеские, а если присмотреться внимательнее, так, пожалуй, и деловые.
Дверь открыла мама. Предсказуемо заплаканная и злая от собственной
беспомощности. Отец серой тенью маячил где-то сзади неё, готовый вмешаться, если
потребуется, с орудиями физического насилия наготове. Но всё обошлось, и причиной тому
была Алиса. Само её присутствие уже сбило родителей с толку, а потом, когда она стала
