Земное время №2 2016 - [28]

Я начал наводить справки о компании, пообещавшей мне щедрую поддержку. Цепочка рассуждений была не слишком сложной. Кредит в банке давали только по поручению исключительно влиятельных людей. Как минимум, исключительно богатых. Таких было не слишком много. От требования сделать откат на половину кредита и вовсе попахивало криминалом. Брать такую ответственность на себя я не хотел. Меня свели с неприметным человеком в сером костюме и сером галстуке. Он долго мялся, намекая на конфиденциальность и оперативность сведений без следственных доказательств, толком ничего не сказал, но посоветовал держаться от пардаугавских подальше. Тогда я дозвонился до Саши в Москву и вкратце объяснил обстановку.

– Ну, старик, ты меня удивляешь, – ответил он. – У нас вон все Кобзона мафиози называют, как будто свечку над ним держали, так что теперь, на его концерты не ходить? Главное, ничего сам не предпринимай, я на днях приеду в Ригу.

Я ничего не предпринимал и размышлял над термином «презумпция невиновности». Кобзон не сходил с экрана телевизора в каждом доме, популярные шансоне пели «Таганка, я твой бессменный арестант», криминальная хроника печаталась на первых полосах газет, книги о ворах в законе расходились миллионными тиражами. Вскоре Саша объявился в Риге. Мы встретились днем. Осеннее солнце ярко расцвечивало порыжевшую листву и настраивало на элегический лад. Вид у Саши был взъерошенный, хохолок торчал круче обычного, глаза лихорадочно блестели. Но куртка была другая, из серой плащевки, без затей. В новом облачении Саша как-будто сжался, растерял столичный лоск, и я не сразу его узнал. Он сел ко мне в машину и сказал, что ему надо срочно возвращаться в Москву, но не хотелось бы делать это из Риги, к тому же поезд уходит через двадцать минут, и мы даже поговорить не успеем. Я повез его в Огре, на промежуточную станцию, с которой можно было подсесть на московский поезд.

Разговора не получалось. Саша нервничал, часто оглядывался. На шоссе за нами пристроилась серая волга с двумя пассажирами.

– По-моему, они за нами следят, – сказал Саша. – Ты можешь от них оторваться?

В Саласпилсе я свернул с шоссе в город, волга уехала дальше, мы немного покружили по улицам, вновь выехали на шоссе и добрались до вокзала в Огре. До прибытия поезда оставалось пять минут, а Саша все еще не приступал к главному разговору. Наконец, он вытащил из кармана авторучку и протянул мне.

– Это тебе, на всякий случай. Наверное, насчет сомнительной репутации спонсоров ты был прав. С проектом пока не все ясно, надо подождать, но волна идет, не сомневайся.

Кажется, это были именно те слова, которых я ожидал. А авторучка-ракетница должна была стать своего рода компенсацией. Я представил, где мне придется хранить опасное устройство, чтобы до него не добрались вездесущие дети, называющие меня теперь не иначе как father, с нью-йоркским прононсом, и отдернул руку.

– Наверное, тебе это сейчас нужней.

Сны об Америке мне снятся по-прежнему. Саша, по слухам, превратился в уважаемого редактора некогда очень популярного журнала, но мы с ним больше не встречались. За последующие годы я побывал во многих странах мира, по делам или для удовольствия. Иногда пролистываю книгу «1000 Places to See Before You Die», разглядываю картинки Empire State Building, Statue of Freedom и говорю себе, что вот-вот, совсем скоро посещу эти места просто так, без спонсорства, как турист, без напыщенных и никому не нужных фраз. Потом возникает реальная возможность отправиться в дорогу, но каждый я по каким-то причинам откладываю поездку в Америку на потом.

Может быть, потому, что осуществленная мечта уже не мечта.

Тамара Гаврилова (МАПП / Латвия / Рига)

Родилась в Сибири, закончила Новосибирский Университет, где участвовала в Литературном объединении под руководством поэта Ильи Фонякова. Публикации в альманахе «Русло», журнале «Корни», журнале «Земное время». Член Русской писательской организации Латвии, член МАПП.

Деревня

В деревню Дмитрово Себежского района, Псковской области, что в шести километрах от Себежа, мы прибыли уже ночью. Нас везли швейцарцы, на своем беленьком фиате, в котором был холодильник, стол, четыре спальных места и разные игры, в которые мы играли во время путешествия. Были 90-е годы и граница Латвии и России была прозрачной, т. е. в Россию пропускали без визы.

Нас тоже пропустили, швейцарцы радовались, как дети. Это была мечта всей их жизни. Оказавшись на русской Земле, Рита (так звали швейцарскую гостью) опустилась на колени и поцеловала землю.

– У тебя что-то связано с Россией? – спросила я.

– Да, у моей бабушки-француженки был друг русский, он очень много в детстве рассказывал мне о ней. Я так мечтала увидеть Россию своим глазами.

Дорога, по которой мы добирались до деревни, была ухабистая и холмистая, темные, круглые озера, как у совы глаза, были видны с каждого пригорка. Березки, стоящие вдоль дороги, белыми стройными стволами с маленькими черными «застежками» подчеркивали Российский пейзаж.

Пустынная, извилистая дорога вскоре привела нас к железнодорожному переезду, где проходил поезд Рига – Москва. Переехав железнодорожные пути, мы оказались у деревни. Наш дом пустовал, скучали без нас сливы, яблони, малина, смородина и большое картофельное поле у пруда.