Земляки по разуму - [147]

— Не боги горшки обжигают, — с безапелляционной уверенностью дилетанта парировала Саньковская. — Всегда найдется какой-нибудь автопилот.

Если Суворов говорил, что «смелость города берет», то женская логика взрывает любую крепость, в смысле, проблему, изнутри, превращая ее в бессмысленное нагромождение обломков-деталей, из которых легко и просто сооружает то, что нужно женщине в данный момент. Однако и Семен отыскал аргумент, который показался ему повесомее «последнего довода королей», и тоном, призванным поставить точку в сегодняшнем споре, произнес:

— Ко всему прочему, ты еще и беременна, а там, знаешь, какие перегрузки?

Глаза Марии блеснули неприкрытым коварством, а в голосе прозвучала аналогичное торжество.

— Не знаю и знать не хочу! — впервые за весь вечер ее губы изобразили улыбку. — Поэтому лететь должен ты!

Гром не прогремел, бездна под ногами после этих слов не разверзлась, но на Семена такое счастливое совпадение не произвело ни малейшего впечатления. На внезапно ослабевших ногах он добрел до кресла, куда и рухнул мешком с костями.

Осторожно придерживая живот, Саньковская поднялась с дивана и подошла к нему. Семен нервно икнул. Она погладила его по голове и ласково заговорила:

— Ты же только что сам убедительно доказал, что мне в космосе делать нечего. Так что слетаешь, выяснишь там все, — тон стал жестче, — и привезешь справку.

— С-с-справку?.. — просипел муж, даже не пытаясь вообразить, что там должно быть написано.

— Без справки на порог не пущу. Так и знай! — Мария потрепала его за ухо и предложила, как предлагают приговоренному последнюю сигарету. — Чаю с коньяком хочешь?

Это окончательно добило Семена, потому как коньяк жена предлагала ему в последний раз еще до их свадьбы.

— А почему не кофе? — только и нашелся он.

— Потому что оно располагает к бессоннице.

— Твоя идея тоже к этому располагает.

Саньковская обула шлепанцы и повернулась к нему:

— По-моему, волноваться должна я. За вас обоих.

— А кто второй?.. А-а, понял, — пробормотал Семен и постепенно настолько пришел в себя, что даже попытался избежать уготованной ему участи, для чего решил бить на святое. — Но ведь я там буду скучать. Без тебя, без наших…

— Вот и возьми с собой кого-нибудь. Я не против.

— Я имел в виду наши чувства, — обиженно надул губы Саньковский.

— Раньше о них надо было думать, — Мария кивнула на стопку распечатанных мемуаров, лежащих на журнальном столике, — когда еще козлом не был.

Видя, что разговор сворачивает на щекотливую тему, Семен решил зайти с другого конца:

— А кого я с собой возьму? Вождь с Васькой бороздят параллельное пространство где-то во времени, Михалыч отдал богу душу, Горелов твоими стараниями ею же болеет…

— Вот и навестил бы. Может быть, такая встряска и вернет здоровый дух в его здоровое тело, — фыркнула Мария и тут же деланно вздохнула. — Хотя я и сильно сомневаюсь… О, Димку с собой возьми! Он ведь, кажется, нигде, кроме Земли, не был, не так ли?

— У Самохина жена, — цыкнул зубом Саньковский, ловя себя на том, что и в самом деле начинает серьезно относиться к сумасшедшей затее жены. — Она такие громы и молнии метать начнет… Да и кто фирмой командовать будет?..

— Ну, тогда возьми за душу Длинного. У него, кроме рыбок, никто ни молний, ни икры метать не станет. Родители только обрадуются, когда их не в меру продолговатое чадо вытянут на свет божий!

— Гм, — нахмурился Семен, — а кто рыбок его кормить будет?

— Я, — с готовностью выпятила грудь Саньковская, подтверждая наихудшие опасения супруга относительно того, что все было ею давно и тщательно продумано. — Пей чай!

***

Несмотря на то, что первые лучи Солнца окрасили окружающий мир в розовые тона, в голове Саньковского клубилась мгла. Причиной этому была не только выпитая «под чай» бутылка коньяка, но и Мария, которая, так и не сомкнув глаз, собирала его в дальнюю дорогу. Она сновала по квартире, гремела на кухне посудой, шуршала в шкафу одеждой и бубнила себе под нос что-то неразборчивое. Такая деятельная активность завораживала. В смысле, околдовывала и Семен ощущал себя жертвой вселенского заговора.

Мысль о Вселенной слегка стимулировала окостеневшие мозги и во мгле сверкнули звезды. Саньковский глубоко вздохнул и предпринял серьезную попытку подняться с дивана. Это ему удалось, и уже через две минуты он интересовался у жены:

— Кстати, надеюсь, ты выяснила, что говорят по поводу моего путешествия звезды?

Мария окинула его лучезарным взглядом и победоносно провозгласила:

— Они тебя ждут!

— Кто? Тохиониус со товарищи?

— Звезды, мой дорогой, звездочки! На следующую неделю у тебя великолепный гороскоп. Такого у тебя еще никогда не было, а уж я в этом разбираюсь! — ласково потрепав его по щеке, жена скрылась в ванной, откуда донеслось. — Собирайся к Длинному, а я тебе тем временем котлет сделаю!

— Котлет?.. — «звезды» и «котлеты» были далеки друг от друга так же, как Саньковский от понимания своей супруги, и он буркнул. — Ты бы еще курицу зажарила.

— Сходи и купи.

Голос Марии сочился готовностью исполнить любой каприз. Это начало бесить Семена похлеще зудящего над ухом комара.

— Неужели до тебя не доходит, что ты меня не к теще на блины посылаешь?!