Земля под ногами. Книга 2 - [15]

Вскоре открыли научно-исследовательские институты микробиологии, биохимии и иудаики; первую лекцию в Еврейском университете прочитал в 1923 году А. Эйнштейн -вступительные фразы он произнес на языке иврит. Через два года после этого решили провести церемонию открытия университета; к тому времени еще не было набора студентов, однако подобралась группа ученых и выяснилось, какие факультеты можно создать в будущем. Назначили день - 1 апреля 1925 года, разослали приглашения по всему миру; председателем церемонии выбрали лорда А. Бальфура.

Снова обратимся к воспоминаниям Х. Вейцмана:

"Ситуация в Палестине была довольно напряженной, но служба безопасности заверила нас, что можно не опасаться каких-либо серьезных помех со стороны арабов... Гости начали прибывать в огромном количестве - представители университетов и научных обществ всего мира, не говоря уже о толпах туристов...

Это были очень напряженные дни. На нас легла ответственность за безопасность многих выдающихся людей, да еще в таких трудных условиях: из города на гору Скопус можно было добраться по единственной дороге, к тому же очень узкой, не позволяющей машинам развернуться... У нас еще не было зала, чтобы вместить даже часть гостей. а мы рассчитывали на 12-14 тысяч человек. Единственным подходящим местом поблизости был большой естественный амфитеатр, спускавшийся в глубокое ущелье на северовосточном склоне горы Скопус. В этом амфитеатре, следуя его скалистым уступам, мы расположили ряды скамей...

Я беспокоился за прочность деревянной платформы, на которой должны были располагаться почетные гости, но нас выручили молодые люди. Группа из двухсот добровольцев станцевала зажигательную "хору" на импровизированном помосте - и он выдержал. Эти же молодые люди вызвались охранять амфитеатр в ночь накануне церемонии".

На рассвете появились первые зрители, чтобы занять лучшие места, и задолго до начала церемонии все скамьи оказались заполненными до отказа. Наконец группа ученых в академических мантиях поднялась на помост, а навстречу им, с противоположной стороны, взошли на возвышение почетные гости. Среди них был лорд Бальфур, которого встретили оглушительными аплодисментами. Очевидец свидетельствовал: "Это была поразительная картина: 10 000 человек сидят в огромном амфитеатре, а перед ними Иудейские горы, голубизна Мертвого моря, горы Моава..."

С трибуны говорили речи - верховный раввин А. И. Кук, верховный комиссар Палестины Г. Сэмюэль, поэт Х. Н. Бялик, говорили многие, и устроители церемонии опасались, что она затянется до вечера, когда резко похолодает, и гости могут простудиться. Особенно волновались за здоровье лорда Бальфура: ему было 77 лет, и это он провозгласил на горе Скопус создание Еврейского университета в Иерусалиме. На картине можно увидеть, как лорд Бальфур - высокий, седой, в красной мантии - стоит на возвышении, позади него почетные гости, а вокруг несметное количество зрителей. Впечатление было поразительным; Бальфур говорил с глубоким волнением, и очевидцы называли его выступление "речью пророка".

Раввин И. Герцог прочитал молитву, закончив ее словами: "Близится день, когда узнают народы, что Единый Отец у нас и Единый Бог создал нас, и заполнится земля знанием Всевышнего, подобно воде, заполняющей океан". Церемония закончилась до заката солнца без помех и происшествий, и ее устроители вздохнули, наконец, с облегчением. После этого А. Бальфур отправился в поездку по стране; в Тель-Авиве назвали улицу его именем, он ехал по городу в открытой машине, и люди благословляли его, касались рукой его одежды. Бальфур побывал в Ришон ле-Ционе, Петах-Тикве, Хайфе и в еврейских поселениях; повсюду его встречали толпы, и даже арабы приезжали издалека взглянуть на "великого еврея Бальфура" - разубедить их было невозможно.

Бальфур был растроган приемом и поражен видом евреев-поселенцев - стройных, загорелых, уверенных в себе. "Как хорошо вписываются они в пейзаж", - сказал он. Вернувшись в Лондон, А. Бальфур послал письмо Х. Вейцману: "Я был особенно рад увидеть преуспевающие еврейские поселения, которые свидетельствуют о прочности и силе растущего еврейского Национального очага".

После гибели Й. Трумпельдора его именем назвали Рабочий батальон и кибуц Тель-Йосеф, основанный в Изреэльской долине. В 1924 году останки погибших в Тель-Хае перезахоронили на общем кладбище; это - Двора Драхлер, Биньямин Мунтер, Яаков Токарь, Йосеф Трумпельдор, Сарра Чижик, Вольф (Зеев) Шарф; вместе с ними похоронены Шнеур Шапошник и Аарон Шер, погибшие в Тель-Хае незадолго до его падения.

Из воспоминаний: "Двора Драхлер была круглолицей жизнерадостной хохотушкой, статной, физически крепкой. Но жизнь ее сложилась трудно, была полна тяжелых испытаний, чувствовалась затаенная боль. Сарра Чижик выросла в деревне, была близка к природе, дышала покоем и силой." На памятнике в Тель-Хае выбиты последние слова Трумпельдора: "Хорошо умереть за свою землю". Кто знает, говорил ли он перед смертью эти слова, а может, это уже легенда? В. Жаботинский, например, полагал, что последними словами Трумпельдора было его любимое выражение "эйн давар" - ничего, не беда, сойдет...