Земля под ее ногами - [215]
Вот такие дела.
Эти приграничные землетрясения стали диковиной нашего века, правда? Вы видели тот дефект ткани, который только что привел к исчезновению всего железного занавеса? Слово «незабываемо» даже близко не может этого описать. А после того как китайцы открыли огонь на площади Тяньаньмэнь, вы видели, какой разлом открылся по всей длине Великой Китайской стены? Так что теперь в Китае нет ничего (но есть большой новый аэропорт в Японии), что можно увидеть с поверхности Луны. Это хороший урок для них. так ведь? Так.
О да, чего только не выбрасывают на поверхность эти землетрясения. Поэтов, становящихся президентами, конец апартеида, нацистское золото, пятьдесят лет таившееся в глубинах сейфов швейцарских банков, Арнольда Шварценеггера, «Титаник», и нам кажется, что коммунизм только что засыпало и он похоронен под этими камнями. А все эти Чаушеску? И их не упустили.
Когда перемены столь велики, можете не сомневаться, политики выстроятся в очередь, чтобы объявить, что это их заслуга. Кажется, что сотрясение железного занавеса было результатом, так сказать, подпольной, скрытой деятельности Запада. Похоже, мы отыскали слабые точки в этом карточном домике и приложили массу усилий, чтобы он развалился. Похоже, что теперь в нашем арсенале оказалось новейшее оружие массового поражения — землетрясения. Если кто-то причиняет нам беспокойство, мы в буквальном смысле выдергиваем у него из-под ног ковер. Именно это и произошло недавно с Саддамом Хусейном и получило известность как «разлом Аравии». Нет, конечно, вы правы, если уж быть совсем точным, это не стопроцентный успех, он выжил и так далее, но вы это видели? Нужно отдать должное нашим ребятам, ну и спектакль они устроили. Ухх! Просто всеобщее потрясение. И, надеемся, вы обратили внимание — никакого ущерба инфраструктуре и суперструктурам, имеющим отношение к безмерно важной саудовской нефти. Nada[341]. Никакого! Нисколечко!
Что? Теперь Мексика хочет знать, не были ли агенты Соединенных Штатов или Европейского союза замешаны в происшедшем на ее земле грандиозном землетрясении. Был ли это своего рода пробный шар, демонстрация суперсилы сильного слабому? Боже, всегда найдется тот, кто испортит удовольствие. Читайте по нашим губам. Конечно нет. Разве мы позволили бы Вине Апсаре погибнуть в каком-то военно-промышленном мегазаговоре? Это просто безумие. Мы любили эту женщину. Чего только мы не отдали бы, чтобы она была сейчас здесь, живая и невредимая, и пела нам, прямо сейчас. Мексиканское землетрясение было природным феноменом, который мы изо всех сил пытаемся понять. Лучшие умы занимаются этим. У матери-природы бывают приступы плохого настроения, и нам следует улавливать их, чтобы спокойно жить на земле, в нашем доме. Мы должны накопить знания, которые позволят создать системы и технологии, способные свести к минимуму риск повторения подобной катастрофы. Вместе с мексиканским народом мы всем сердцем скорбим по погибшим.
О'кей? Договорились? Ну, тогда всё о'кей. О'кей.
Распад Советского Союза — это хорошо. Победа свободного мира — тоже хорошо. Мы хорошие ребята. Плохиши проиграли. Новым делом планеты стал бизнес. Возрадуемся.
Мир.
Я? Не спрашивайте меня. Как я уже сказал, со дня смерти Вины голова моя пошла кругом. Если вы спросите меня (не спрашивайте), то скажу, что феномен Вины вдохновил людей, они восстали и изменили свою жизнь. Если спросите меня — отвечу: все что нам надо — это любовь. О колеблющейся земле не спрашивайте. Может быть, это мать-природа, или НАТО, или Пентагон. А что касается меня, то я вижу привидения. Все свою жизнь я отказывался признавать иррациональное — и теперь оно здесь, в моих работах. Чудо иррациональности: призрак женщины на моих фотографиях. Столкновение миров. Мне лезут в голову дикие мысли, всякие гипотезы о том, что, несмотря на все бахвальство, на все разглагольствования о конце истории, нынешняя вереница катастроф, возможно, никак не связана ни с победой, ни с поражением; возможно, землетрясения вообще вне зоны нашего контроля, может быть, это всего лишь сигналы, предупреждающие о приближении главного события — конца света. Или конца одного мира. Нашего или какого-либо еще, но не спрашивайте меня какого.
Повторюсь: библиотека мифов Дария Камы ближе всего к тому, что мне необходимо, чтобы оказаться в мире вымысла. Неувядающие истории, оставленные нам в наследство древними религиями — ясень Иггдрасиль[342], корова Аудумла[343], Уран-Варуна[344], индийское путешествие Диониса, тщеславные олимпийцы, сказочные монстры, легион уничтоженных, принесенных в жертву женщин, метаморфозы, — продолжают владеть моим вниманием, в то время как иудаизм же, христианство, ислам, марксизм и рынок совершенно меня не увлекают. Это верования для первых полос газет, для Си-эн-эн, но не для меня. Пусть себе сражаются за свои старые и новые Иерусалимы! Для меня ньюсмейкеры — это Прометей и Нибелунги[345], Индра[346] и Кадм[347].
Ко всему прочему с самого детства существенной добавкой к моей жизни были два живых мифа — Ормус и Вина. Для меня этого было более чем достаточно.
