Земля обетованная... - [83]
Хаим ничего не ответил бородачу, только пожал плечами. Зато старик заключил, что поскольку ответ холуцела не был достаточно определенным, в ближайшие дни придется устроить ему соответствующий осмотр.
— Наши благочестивые люди уж как-нибудь сумеют установить, была ли эта самая операция у вас, значит, или нет!..
Перспектива подвергаться такому осмотру не прельщала его, к тому же она была совсем несвоевременной теперь, когда в поисках заработка он дорожил буквально каждым часом времени. Невольно вспомнилось ему, что нацисты и легионеры, поймав человека, в котором подозревали еврея, путем такого же осмотра определяли его принадлежность к иудейской нации.
— Ну, а с пищей у вас как? — не унимался старик. — С посудой, скажем? Покажите-ка ваши ножи!
Хаим достал с полочки перочинный ножик, протянул его бородачу.
— Так вы, значит, пользуетесь одним ножичком как для молочных, так и для мясных продуктов?! Ну и отступники! Ай-яй-яй… У вас, как я вижу, нет даже посуды отдельно для молочной и обособленно для мясной пищи?! И мясо, конечно, тоже покупаете у иорданцев? Потому что оно дешевле, а?
Бородач говорил и раскачивался на табурете так, будто у него нестерпимо болел живот. Он то и дело причитывал:
— Ай-яй-яй! Что творится, что делается на этом паршивом свете!.. Ай-яй-яй-й… Что творится!
Хаим заверил служителя раввината в том, что у арабов они ничего не покупают, а что касается утвари, то просто еще не успели обзавестись всем необходимым, так как приехали сравнительно недавно и без всякого имущества.
Дайян не хотел слушать. Он продолжал сокрушенно раскачиваться и бормотать себе под нос какие-то заклинания. Наклонив набок голову и хитро прищурив глаза, он таинственным тоном вдруг спросил:
— Ну, а у нее, у этой шиксэ, вы были хотя бы первым? Или тоже не знаете?
— Я ровным счетом не понимаю, — Хаим вновь недоуменно пожал плечами, — почему это вас интересует? И вообще как можно задавать такие вопросы?!
Оказалось, что в функции раввината входит контроль и за этой стороной супружеской жизни людей, обитающих на землях предков.
— А между прочим, — заключил свои разъяснения старик, — молодой холуцел знает, что именно может служить подтверждением девственности жены?
Покраснев от стыда, Хаим не мог вымолвить ни слова. Старик, однако, упорно продолжал допытываться, не стесняясь в выражениях, вновь и вновь пристально рассматривал трясущуюся Ойю.
Хаим понял, что совершил ошибку, не сказав сразу, как было. Тогда бы бесстыжий старикан, возможно, скорее отвязался. Теперь Хаиму приходилось расплачиваться за свою застенчивость, отвечая на каждый в отдельности вопрос представителя раввината.
Видя растерянность Хаима, старик все же счел за благо объяснить, почему столь подробно донимает его расспросами:
— Ваш отец — кохэн. Это вы, конечно, знаете? Слава богу… Значит, его сын тоже принадлежит к этому колену привилегированных людей нашего народа. И если сына по молодости потянуло на неправильный путь, так это еще не значит, что он не остался кохэном… Поныне, согласно библии, эта каста пользуется привилегиями: например, к чтению торы их призывают первыми… И не только это!
Старик растолковал своим нудным сиплым голосом, что наряду с преимуществом талмуд, среди прочего, накладывает на эту часть родовой аристократии еврейства и определенные ограничения. Он сообщил, что кохэнам запрещается касаться мертвецов и входить в дом, где имеется покойник, если таковой не из самых близких родственников; строжайше запрещается кохэнам жениться на разведенных женщинах, на бездетных вдовах, а также на женщинах, включая девочек, иной веры…
— Ну и кроме того, — продолжал бородач, — талмуд, к вашему сведению, строго-настрого запрещает вступать в брак с идиотами и слабоумными… Глухонемые относятся к этой же категории! Разве вы не знали? Нет? Не верю… Пустые разговоры… Хотя вашему отцу, может, было некогда растолковать все это вам, своему сыну. Или, может, сыночек не внимал отцовским наставлениям? Бывает и так, я знаю. Оттого и не приходится удивляться, почему вдруг молодой холуц пренебрегает священными обрядами и порядками… Не напрасно же наши мудрейшие праотцы говорили: «Торопись, покупая земли, но медли, выбирая жену; продай с себя последнее, но женись на дочери ученого». И еще: «Выбирая жену, поднимись на одну ступень, а выбирая друга — опустись на одну ступень». А вы как поступили? Вы кого себе выбрали? Чья она дочь? Вы подумали, прежде чем выбрать себе жену? Нет, конечно.
Этот тяжкий, изматывающий душу разговор длился более четырех часов.
Хаима мутило от волнения и отвращения, которое он испытывал, выслушивая представителя раввината. К тому же он не переставал беспокоиться за Ойю. Бедняжка, разумеется, заметила, как он то краснеет, то бледнеет, то молчит, понуря голову. Понять было нетрудно, что вновь на их бедные головы обрушилось несчастье.
Когда наконец-то представитель раввината поднялся с табурета, за окном было темно. Снова неторопливо осмотрев комнату, он в который уже раз вперил свой взор в Ойю, брезгливо поморщился и, укоризненно покачав головой, шагнул к выходу. У порога дайян остановился и, как слепой, стал ощупывать рукой косяк двери. И вдруг с яростью закричал:
Роман Юрия Колесникова динамически воссоздает панораму предвоенной Европы, отражает закулисную возню различных ведомств гитлеровской Германии в канун подготовки к вероломному нападению на Советский Союз. В книге рассказывается об интернациональном коммунистическом движении против фашизма, а также разоблачается антинародная сущность сионизма и его связь с фашизмом.Роман призывает к бдительности, готовности дать отпор любым авантюристическим проискам, которые могут привести мир к войне.
Известный писатель и разведчик, Герой России Юрий Колесников закончил этот документальный роман незадолго до своей кончины. В образе главного героя – Юрия Котельникова – отразились черты характера, мысли, эпизоды биографии автора. Отсюда же – масштабный исторический и географический диапазон повествования. Это и предвоенная Бессарабии, входившая тогда в состав Румынии, в 1940-м году присоединённая к СССР, где Колесников родился, и провёл юные годы; Бухарест, где учился в авиашколе. Затем Одесса, юг Украины – там автор перед началом войны и в первые её месяцы начинал службу в НКВД.
В романе Юрия Колесникова «Тьма сгущается перед рассветом» изображена Румыния 30-х годов — накануне второй мировой войны. В этот период здесь действует «Железная гвардия» — «пятая колонна» Гитлера. Убиты два премьер-министра — Дука и Калинеску. События нарастают. Румыния идет к открытой фашистской диктатуре. Провокации против компартии и убийства на румыно-советской границе совершаются при попустительстве тайной полиции — сигуранцы. Королевский двор, министры, тайная полиция, шпионы и убийцы — легионеры, крупная буржуазия и лавочники объединились для борьбы с трудовым народом.Автор умело нарисовал картины жизни различных слоев общества, борьбу рядовых людей против подготовки войны с Советским Союзом.С большой силой в книге воссоздана атмосфера тревоги, неуверенности в завтрашнем дне, порожденная политической обстановкой в Европе.Одновременно с ростом безработицы, обнищанием растет классовое самосознание трудящихся масс, понимание несправедливости существующего строя.
В повестях и очерках рассказывается о подвигах партизан, сражавшихся на территории Польши, на Украине и в Белоруссии в составе прославленной дивизии имени С.А.Ковпака.В книге показаны образцы смелости и находчивости советских людей в годы Великой Отечественной войны при выполнении ответственных боевых заданий.Для широкого круга читателей.
В книге объединены рассказы о советских разведчиках и партизанах, сражавшихся в глубоком тылу врага в период Великой Отечественной войны. Об их храбрости и находчивости в столкновении с хорошо вооруженным и опытным противником; о том. как наши разведчики разгадывали и расстраивали планы противника, разоблачали предателей и шпионов, засланных врагом.Автор рассказывает о боевой дружбе наших разведчиков с польскими, французскими, немецкими патриотами-антифашистами, о братстве, которое крепло в огне войны против общего врага — фашизма.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.