Земля обетованная - [141]

Члены жюри обменялись записочками. Окончательные решения будут вынесены на специальном заседании через две недели. Майк отклонил приглашение двух коллег поужинать где-нибудь на скорую руку.

Он пошел домой пешком — по Пиккадилли и затем по улицам Сохо, все еще запруженным народом, — в свой пока еще мало кому известный район Лондона. Говорили, что он начинает входить в моду. (А о каком районе этого не говорили?) Лишь бы квартирная плата оставалась в пределах разумного.

В квартире было зверски холодно. Уходя, он забыл включить отопление. А теперь было уже слишком поздно и не стоило беспокоиться. Майк подобрал с пола почту — ее всегда приносили уже после его ухода на работу — и пошел с ней в гостиную. Там стоял маленький электрический камин. Он включил его и налил себе виски. Но уютней ему не стало. Он критическим взглядом обвел комнату: мебели не так много, но и голой ее не назовешь. Повсюду лежали и стояли книги, журналы, газеты. На стенах несколько окантованных плакатов и эстампов. Он редко задумывался над тем, как выглядит его квартира; снимал ее с услугами, уборщица приходила два раза в неделю. В комнате было чисто и прибрано, Майк любил порядок. И все же… она давала ощущение пустоты. Почти такой же, если не сильнее, как когда он въехал сюда, расставшись с семьей.

Странно, думал он, у меня была жена, растет дочь, в которую я немало вложил, но их жизнь проходит где-то вдали от меня… а взять моряка в прежние времена или путешественника — чем они хуже. Покидая семью, он все продумал тщательно и добросовестно, и, как выяснилось, это действительно был лучший выход. Его жена и дочь перенесли ломку легко и жили припеваючи. Да и он тоже.

Но сейчас ему мучительно чего-то недоставало. За несколько последних месяцев короткие отношения с Мэри открыли перед ним перспективу любви. Встречаясь с ней, разговаривая, обедая вместе в ресторанах, занимаясь мелкими починками у нее дома, он постоянно ощущал, что его физически влечет к ней, ее присутствие сообщало всему вокруг тепло и покой. И как-то незаметно это стало потребностью. Наверное, ему нужно было компенсировать то, отсутствие чего он не замечал много лет.

Она сказала ему прямо, что хотя встречаться с ним будет по-прежнему, но о том, чтобы поселиться вместе, пока что речи быть не может. Несмотря на то что случилось. И вот эта квартира, представлявшаяся убежищем в момент, когда порывались семейные узы, теперь казалась тюремной камерой, где ему придется отбывать свой срок без уверенности в будущем.

Потому что он понимал, что стоит ему проявить настойчивость, и он непременно потеряет ее. Она выбрала свой путь, однако пока что ей не хватало сил позвать кого-то с собой.

9

Все ясно, думал Дуглас. «Ваше время истекло!» Шутливая фраза оказалась убийственно точной. В Мэри что-то изменилось, но как это скажется на их отношениях, он просто не представлял.

Пойти куда-нибудь поужинать вместе придумала она. Они отправились — все втроем — в тихую, уютную пиццерию на Чок-Фарм. Затем Мэри пригласила его к себе. Дуглас был насторожен и очень старался. Все внимание он сосредоточил на Джоне, с которым они последнее время гораздо лучше понимали друг друга. Дуглас не щадил для этого сил, и не замедлившие сказаться результаты превзошли все ожидания, так что он был даже несколько смущен. Джон стал веселей, оживленней, у него появилось увлечение — рыбная ловля, — позволявшее ему чувствовать себя более самостоятельным. Жизнь вдвоем с матерью укрепила в нем сознание своей ответственности, тогда как непрерывное внимание Дугласа повысило чувство собственного достоинства.

— Он заметно выправился, — сказала Мэри, когда Джон наконец ушел к себе в комнату. — Мне кажется, большую роль в этом сыграла твоя мать. И ты.

— Его мать — ты.

— Бедный ребенок, одно время он совсем расклеился, — сказала Мэри, взбивая подушки, будто готовя декорации к сцене. Нежной сцене, если судить по зажженным бра, булькающему электрическому кофейнику, початой бутылке красного вина, рядом с которой стояли два бокала. — Теперь хорошо? Как ты находишь?

— Какого года это вино? — спросил Дуглас, чувствуя укол ревности — за этим вопросом совершенно очевидно крылся другой: «С кем ты распивала эту бутылку — с Майком?»

— Мы с Майком выпили по бокалу сегодня в обеденный перерыв, — сказала она.

— Хлопотливый день.

— Середина триместра. Нам, учителям, приходится выкраивать свободные минутки где только можно.

— Зато мы, ученики, никогда этому не научимся. — Он налил бокалы дополна. — У меня такое чувство, что близится исторический момент. Верно?

— Верно, — ответила Мэри. В ее голосе не было никакой торжественности, скорее, он звучал рассудительно; в нем не слышалось осуждения, ни тем более угрозы. Дуглас вместе со своим бокалом устроился на диванчике. Мэри взяла свой и уселась в кресло, которое обычно занимал он.

— Ты выглядишь очаровательно, — сказал Дуглас. Он поднес бокал к губам. — Похудела, и это тебе идет. И волосы опять блестят, как когда мы познакомились. Ты просто красавица.

— Спасибо. — Мэри улыбнулась. — Хорошо бы тебе поменьше пить, — сказала она. — Ты смотри, что у тебя с подбородком делается.