Земля не своя - [22]

К вечеру приезжает Игорь Георгиевич, отец Иоанн. Как и предположил Женя, он предлагает мне поработать водителем на моей машине. Отец Иоанн прижимист, не хочет платить деньги, настаивает, чтобы я брал зарплату продуктами, производимыми их обителью. Я соглашаюсь, оговаривая то, что договор не окончательный, и зависеть все это будет от рынка сбыта, конъюнктуры которого, я, естественно, сейчас не знаю.

— К сожалению, я не могу вам позволить поселиться в нашей общине постоянно — говорит отец Иоанн. — Ибо вы не верующий. Будем надеяться, что это вскоре изменится.

Ночевать при приезде сюда буду в том же гостевом вагончике, в котором уже переночевал один раз. Выхожу из него полюбоваться здешними вечерними звездами, за углом вновь вижу курящего Женю. Он подзывает меня к себе:

— Слышишь? Пилюкает, — говорит он. Откуда-то издалека доносится прерывистое скрежетание, будто-бы кто-то большим напильником пилит железяку. — Это он и есть, пилюкан.

Глава пятая Жабы и пилюкан

Совершил несколько рейсов на базу прибытия к Араму и обратно. Власти базы пускают меня туда, но не более, чем на две ночевки подряд. В обители мне тоже отец Иоанн не позволяет долго задерживаться и вообще общаться с другими её жителями. Надо попытаться найти себе какой-то безопасный дом. Договорились, что Арам будет сбывать и мою долю продукции общины. Заработать на этом особенно не получится. Встречаемся с Леной, удается потренироваться в тактической стрельбе и т. п. Все, в целом, хорошо, вот только какой ресурс у моего «джипчика»?Я в этом слабо разбираюсь. Согласится ли отец Иоанн финансировать ремонт в случае серьезной поломки?

Сейчас мне надо найти какую-то мягкую подкладку в сейф. Чтобы оружие не билось в нем при езде, я набил его первыми попавшимися под руку тряпками, своей одеждой и т. п. Видел здесь в общине, чем набивают матрасы, это подсушенное пышное, подушкообразное растение-кустарник. Разузнал, где оно растет, надо за ним сходить. Это возле каменистого оврага, по которому течет речка. Вблизи поселения это растение уже выбрано на матрасы, поэтому отойти придется подальше, это будет моя первая вылазка подобного рода, надо быть особенно настороже. Надеваю трекинговые ботинки, придется поскакать по камням может, там каменистая почва. Наколенник решаю один надеть, на левую ногу, залегать для открытия огня в армии приучили через левый бок, левое колено. На пояс свой туристический нож, усовершенствованный, ПМ, две наступательных гранаты. Сколько ж магазинов к автомату взять? Недалеко все-таки иду и крупных животных в тех местах не предполагается. Повешу два на пояс в подсумках. Для перестраховки возьму с собой тепловизор, если в зарослях у речки прячется крупный хищник, разгляжу его или оставленные им тепловые следы на земле.

Иду, предварительно наметив маршрут и осмотрев его в подзорную трубу с крыши контейнера. Поверхность постепенно повышается, но больших гор впереди нет, лишь каменистые холмы 100–150 метров относительной высоты. Откуда-то с тех холмов и течет промывшая себе овраг речка. Вдоль неё я и иду. Тут, где я сейчас иду, попадаются небольшие участки, поросшие полынью. Я узнал местную тайну, связанную с этой самой полынью, но отвлекаться мыслями от безопасности сейчас ни к чему. Участки густых зарослей в овраге и возле него перемежаются малозаросшими участками, на одном из таких участков вижу нужные мне подушкообразные кусты, возле самого края оврага. Я помню, как Женя показывал мне ядовитую жабу-постового, охраняющего границу их ареала. Но поодиночке они вроде-бы не нападают, и здесь эту жабу не видать. Тщательно осматриваю окресности, в тепловизор и так, не видать никакой угрозы. Подбираюсь к самым кустам, которые мне нужны. Вот тут эта гнидная жаба и бросается на меня сзади. Нет бы предупреждающий крик какой издать сначала. Она сидела за небольшим камнем, и я не мог её видеть до тех пор, пока не подошел к нужным мне кустам. Прыгает метров с двух, кусает за ногу и отскакивает. В глазах почти сразу начинает темнеть. На последней моторике бегу дальше от оврага. И проваливаюсь окончательно во тьму.

Кем-то, не знаю кем, было подмечено то, что земная полынь, случайно попавшая сюда, отпугивает местную живность. Она и на Земле многую живность отпугивает, но здешние животные её еще больше не любят. На этом знании и было создано благополучие общины, при которой я пристроился. Высевая полосы полыни, общинники смогли обезопасить свои поля и огороды от вторжений диких травоядных стад. Правда, сама по себе полынь не может занять место местной флоры, та сильнее, поэтому приходится полынь искусственно культивировать. Но по любому это отнимает намного меньше сил, чем если бы приходилось охранять поля, как это приходися делать в других местах.

Возвращаюсь из тьмы забытья во тьму сумерек. Сколько же я провалялся? Вокруг быстро темнеет. Или это я еще не пришел в себя? Сознание то проясняется, то вновь теряет связность. Болит укушенная нога, осматриваю себя — нет, ничего не отъели, пока лежал в отключке. Автомат не потерял, он на ремне висел, тепловизор тоже в футляре привешен. Блин, пистолета нет. Расстегнулась кнопка ремешка, охватывающая пистолет сверху в китайской кобуре, и тот выпал где-то у края оврага. Я успел отбежать метров на пятнадцать от этого края. Высматриваю пистолет, не рискуя подойти ближе. Не видать. Зато вижу наблюдающую за мной жабу. Прямо на моих глазах на краю оврага показываются еще две штуки. Бегу подальше на непослушных еще ногах, отбежав, поворачиваюсь и вижу, как в мою сторону скачет уже несколько штук. Несусь, как только могу оттуда. Стрелять смысла нет, всех не остановлю, можно бы было гранату кинуть, чтоб задержать, но не подумал об этом. К счастью, по пути островки полыни, может, она и остановила преследователей. Убежал. Вот только куда? Уже стемнело, ничего не видно. Повезло хоть в том, что тепловизор есть с собой. Не очень далеко уже слышно пилюканье пилюкана. Смертельно опасно в этих краях ночью на открытой местности. Захочет кто-нибудь съесть. Как мне быть, сидеть в кустиках полыни, в надежде на её отпугивающие свойства, или же пробираться к обители? Вдруг оглушающее в ночной тиши скрежетание раздается совсем уже близко. Левой рукой держу тепловизор и ремень автомата, приклад зажал под мышкой, с нескольких метров то попаду и так. Обнаруживаю, наконец, пилюкана. Метрах в десяти от меня, на чахлом кустике, сидит приличного размера, сантиметров 60 длиной, кузнечик. Знаю, что земные кузнечики хищники, но этот увлеченно обгладывает под собой чахлый кустик. И трет задними ногами трещетку на спине, издавая это ужасное пилюканье. Он замечает меня, поворачивается ко мне, и его фасеточные глаза начинают разгораться разноцветными огнями. Понимаю, что он может позволить себе ночное зрение лишь время от времени. Он затихает, перестает скрежетать, но на звук уже прилетает его пара, как я понимаю, для спаривания. После сказанных мной нелитературных слов уже две пары жутко мерцающих глаз глядят на меня, через мгновение они уносятся прочь.