Земля королевы Мод - [12]
– А почему же ты думаешь, что версия милиции – неправильная? – я попробовала сменить тему.
Кирилл испытующе взглянул на меня, потом на ряды дешевых детективов на дощатых, не струганных полках.
– Вы чего, все это прочли, что ли? – вопросом на вопрос ответил он.
– Ну… скажем так – просмотрела, – уклончиво сказала я.
Врать мне не хотелось, но и спугнуть мальчишку – тоже. Кирилл крайне редко откровенничал со взрослыми. Да что там редко – никогда. Что же теперь? Конечно, смерть отца, каким бы он ни был, – потрясение для любого подростка. Может быть, ему просто хочется поговорить об этом? С кем-нибудь, кто не станет жалеть и причитать? (зная меня, он мог быть стопроцентно уверен в обоих пунктах). Почти автоматически во мне проснулся специалист.
– Если ты хочешь что-то сказать, я тебя выслушаю и отнесусь к этому серьезно. Обещаю, – сказала я, допустив в интонацию лишь самую малость внушения. – Давай зайдем ко мне в комнату.
Кирилл пожевал еще пухлую нижнюю губу, обжег меня еще одним недобрым взглядом и решился.
– Ладно, пойдем.
Я распахнула дверь. Подросток вошел первым.
Прямо у входа он споткнулся о Хлопси (а может быть, это была Топси). Зверюшка истошно завизжала. Кирилл нагнулся, не глядя взял ее на руки и стал сильно пощипывать жирный загривок. Визг сразу прекратился, сменившись довольным пофыркиванием.
Я оглядела пол, но, кроме объекта на руках у Кирилла, никого не обнаружила. Клетка у окна, разумеется, была пуста.
– Попрятались, сволочи, – вздохнула я.
Вообще-то я равнодушна к детям и животным. Это качество в моей собственной системе ценностей обозначает категорическую недоразвитость и неполноценность человеческого экземпляра. Впрочем, до действий по этому поводу у меня никогда не доходило, так как законы природы и их требования – это, пожалуй, единственное, что я действительно уважаю. Как я уже упоминала, у меня есть взрослая дочь. А у окна, в большой и неистребимо вонючей клетке живут четыре морские свинки. Я их, разумеется, не люблю, но прилежно за ними ухаживаю, кормлю, рву свежую травку на витамины и слежу, чтобы у них всегда была чистая вода, хотя, кажется, хомяки и морские свинки в последнем не нуждаются, если едят достаточно сочную пищу. Но я не знаю наверняка и потому регулярно, с брезгливой гримасой на физиономии прочищаю поилку. Свинки, разумеется, завелись в комнате не по моей воле. Одна девочка три года назад умолила меня взять ее морскую свинку всего на две недели, пока она едет в отпуск на море. Прямые наезды на меня не действуют абсолютно, но вот если начать меня убеждать, что это необходимо, и только я могу помочь… Обычно я в конце концов соглашаюсь.
Девочку я больше никогда не видела, а подозрительно толстая, бело-рыжая свинья в положенный срок разродилась четырьмя маленькими уродливыми свинками. Один из детенышей к вечеру сдох, а три других выросли и превратились в точную копию мамаши. Я их не слишком-то различаю, хотя и дала из приличия имена. Свинок зовут Топси, Мопси, Хлопси и Флопси. Все они невероятно глупы, и имен своих, конечно же, не знают. Впрочем, Флопси (если я не ошибаюсь) кажется посмышленее остальных и где-то года за полтора научилась носом отодвигать задвижку в клетке, если я не запираю ее до самого упора. Увидев открытую Флопси дверцу, свинки расходятся по углам и там затаиваются. Вечером, обнаружив пропажу, я шарю под диваном и прочей мебелью шваброй и где-нибудь непременно натыкаюсь на испуганное пофыркиванье. Три свинки, будучи схваченными, висят покорно, как пыльная ветошь (грязи у меня в углах столько, что свинок после каждого похода приходится полоскать в тазу), а Флопси лягается короткими ножками и пытается укусить меня за руку. Понятно, что Флопси нравится мне больше других.
Единственная видовая информация, которой я располагала на момент заведения своих домашних животных, относилась еще к той поре, когда я работала в научно-исследовательском институте. Там бытовала такая сексистская загадка: «Угадай, что общего между морской свинкой и женщиной ученым?» Правильный ответ: «Морская свинка по сути и не „морская“, и не „свинка“. А женщина-ученый – и не ученый, и не женщина».
О прочих привычках своих постояльцев я не осведомлена, и даже не знаю, кто они по полу. Формальная логика подсказывает, что все – самки, иначе количество свинок в нашей квартире возрастало бы в геометрической прогрессии. Возможно, у морских свинок действует та же, что и у людей, закономерность: самцы менее живучи, и единственный представитель «сильного» пола в свинячьем семействе сдох сразу после рождения.
Топси (Мопси, Хлопси) на руках Кирилла закатила глаза и приобрела вид еще более идиотский, чем обычно. Приблизительно такой вид почему-то имеют дамы в годах, появляющиеся «в обществе» с молодым кавалером.
– Колян сказал, что за два дня до того папаша с каким-то хмырем базарил, который на «мерсе» приехал.
– Но, может быть, хмырь просто дорогу спрашивал, или номер дома? – предположила я, решив пока не вдаваться в подробности и уточнения. Представить себе, что у Федора могли быть какие-то дела с владельцем «мерседеса» я не могла категорически.
Повесть Екатерины Мурашовой «Класс коррекции» сильно выделяется в общем потоке современной отечественной подростковой литературы. Тема детей — отбросов общества, зачастую умственно неполноценных, инвалидов, социально запущенных, слишком неудобна и некрасива, трудно решиться говорить об этом. Но у автора получается жизнелюбивое, оптимистическое произведение там, где, кажется, ни о каком оптимизме и речи быть не может.Мурашова не развлекает читателя, не заигрывает с ним. Она призывает читающего подростка к совместной душевной и нравственной работе, помогает через соучастие, сочувствие героям книги осознать себя как человека, личность, гражданина.
Это история об отважном русском купце-путешественнике XV века Афанасии Никитине и его путешествии в Индию.
Эта повесть — о столкновении интересов двух подростковых компаний — благополучных питерских гимназистов и пригородных беспризорников. Время действия — 90-е годы XX века. И хотя воссозданная в повести жизнь прагматична, а порой и жестока, в ней нет безысходности, а есть место и родительской любви, и заботе о слабых и привязанности к ним, и чистейшей влюблённости, жертвенности и благородству. Читаешь повесть, глядишь на героев, и как короста слезает, а под ней оказывается живая, «маленькая пушистая душа».
Новый роман от автора бестселлеров «Волкодав», «Валькирия», «Кудеяр», «Те же и Скунс» Марии Семёновой и обладателя премии «Заветная мечта» Екатерины Мурашовой!Под воздействием могущественной, непреодолимой силы Кольский полуостров неожиданно становится точкой притяжения для совершенно различных людей. Повинуясь внезапному импульсу, сюда устремляется группа физиков из Питера, европейцы-уфологи, прослышавшие о загадочных явлениях в северных широтах, гринписовцы, обеспокоенные экологической ситуацией в этом районе, и другие, зачастую довольно странные личности.
Мир меняется вместе с главными своими координатами – материальным и медийным пространством. Неизменной остается только человеческая природа.Семейный психолог Екатерина Мурашова вот уже более двадцати лет ведет прием в обычной районной поликлинике Санкт-Петербурга. В этой книге она продолжает делиться непридуманными историями из своей практики. Проблемы, с которыми к ней приходят люди, выглядят порой нерешаемыми. Чтобы им помочь, надо разобраться в целом калейдоскопе обстоятельств самого разного свойства.И очень часто ей на помощь приходит, помимо профессионального, ее собственный человеческий опыт.
«Створка ворот пронзительно скрипнула, словно обидевшись на что-то, но осталась неподвижной. Изюмка вздрогнул, оглянулся по сторонам, а потом снова всем телом налег на нее. Створка чуть подалась назад, и в образовавшейся щели тусклой синевой блеснул бок огромного висячего замка. Изюмка вздохнул и опустился на четвереньки…».
Вся привычная жизнь Эли рушится с того самого момента, когда она очнулась в овраге, девушка не помнит ничего из своего прошлого. Киллеры-неудачники бросили бездыханное тело за городом, понадеявшись на то, что ее съедят собаки. Но не тут-то было, она оказалась достаточно живучей. Отчаянно пытаясь вспомнить и собирая по крупицам картинки, которые иногда всплывают в ее еще не до конца отбитой голове, Эля понимает, что она врач и работает в больнице, пытаясь восстановить по памяти место своей работы, садится на автобус до города и в пути встречает Тимура, от одного взгляда на мужчину кружится голова и хочется затаить дыхание.
На страницах романа впечатляюще, с шокирующей подчас откровенностью изображен мир великой «фабрики грез». В центре внимания писательницы, знающей о Голливуде буквально все, – скрытые тайны, страсти и вожделения, определяющие каждый шаг ее героев на жизненном поприще.
Молодой человек, открытый и здоровый на вид, ночью выглядит совершенно иначе – глаза его фокусируются на чем-то, руки передвигаются по чему-то не видимому. Как же объяснить такую разницу...Романы Барбары Майклз – произведения любовного и детективного жанра одновременно. Мистика, приключения и любовь – вот главные составляющие этих захватывающих историй.
Настоящий роман — яркая вариация популярной темы: «богатые тоже плачут». Что, казалось бы, еще надо этим молодоженам? Он — представитель лондонского истэблишмента, преуспевающий адвокат, сделавший блистательную карьеру. Она — длинноногая красавица-манекенщица, фотомодель экстра-класса. Они постоянные посетители различных светских раутов, желанные гости разного рода престижных мероприятий. Оба, естественно, не испытывают нужды в финансовых средствах. И тем не менее…От любви до ненависти один шаг. Дело дошло до разрыва брачного контракта.
Три богини судьбы – серебряные статуэтки, – собранные вместе, представляют для коллекционеров огромную ценность, но давно принадлежат разным владельцам. Одна из них долгие годы хранилась в семье Салливан. И вот она украдена. Братья Салливан поклялись вернуть семейную реликвию и найти недостающие статуэтки. Поиски приводят в Нью-Йорк, где они встречаются с очаровательным доктором наук Тайей Марш и дерзкой стриптизершей Клео – владелицей одной из статуэток. Здесь же они сталкиваются с безжалостным, умным врагом – Анитой Гай, готовой на убийство ради обладания этим сокровищем.
Несчастье свело Бейли и Стала: у нее в автомобильной катастрофе погибли муж и сын, он вынужден был расстаться с женой и теперь под угрозой похищения находится его маленький сын.И за той, и за другой трагедией вырисовывается одна группа злоумышленников, с которыми герои жаждут рассчитаться.Удастся ли им, не обращаясь в полицию, найти негодяев? И как сложатся их собственные отношения в ходе этого рискованного расследования?..
В третьем романе любовно-авантюрной трилогии «Анжелика и Кай» все сюжетные линии стягиваются в тугой узел. Четверо юношей и девушка из интерната для детей с нервно-психическими заболеваниями под руководством Аркадия организуют группу под названием «Детдом». Группа имеет успех. Одновременно в Россию возвращается выросший Кешка-Кай, к которому после сеансов психоанализа в Цюрихе, возможно, вернулась память. Кай знакомится с ребятами из ансамбля и принимает участие в их деятельности. При этом он безуспешно пытается заново выстроить отношения с дочерью Анжелики, которая когда-то, много лет назад, инициировала его возвращение к людям.
Первый роман любовно-авантюрной трилогии «Анжелика и Кай». В центре – судьба Кешки-Кая, мальчика-сироты, одичавшего на севере нашей страны в результате стечения трагических обстоятельств. В разгар перестройки почти не умеющий разговаривать Кешка попадает в Петербург, пытается выжить и оказывается в самых разных местах – то среди бандитов, то среди живущих в сквоте художников… В его судьбе принимают участие Анжелика и ее подруги – женщины с детьми, также пытающиеся выжить и сохранить себя в меняющихся обстоятельствах.