Земля - [46]
– Что за доклад?
– Алинка второй год пашет в местной администрации… УВБ – управление внешнего благоустройства. Помощник начальника управления и секретарь. Главный там Кудя, Кудашев Юрий Соломонович… Х-хе, – Никита хмыкнул, – он вообще-то Семёнович, но, блять, хватка в натуре, как у Соломоновича. Ну, и ебальник, честно говоря, тоже. Он по совместительству замглавы администрации – не последний в городе человек. Под УВБ кроме благоустройства находится и ритуалка, в смысле, все вопросы по организации похоронных услуг, эвакуация трупов. Врубаешься, сколько бабла там крутится? Содержание и санитарный контроль кладбищ, ремонт, реконструкция… Это для Куды Алинка доклад сочинила, а он где-то перед прессой его с умным видом зачитает…
Я слушал Никиту вполуха. Суть проблемы я уловил, и хоть слово “откат” не прозвучало, было ясно, что речь идёт о мелкой коррупционной схеме, судя по всему, даже не подсудной.
– Я просто давно не ведусь на тёрки про взаимную выгоду. У них в администрации все такие, – Никита поморщился. – Ебём друг дружку и деньги в кружку. Они просто свой процент со всех городских похоронных бизнесов иметь хотят, а делают вид, что пришли с одолжением. Только это им выгодно, а мне нет. Но категорично отказываться нельзя, потому что тупо начнут мешать. Рычаги у них имеются: налоговая, пожарные, санитарный надзор…
Подъехали к круговому перекрёстку. В центре его голой клумбы возвышался постамент с Т-34 ядовито-бирюзового цвета, будто танк окатили зелёнкой. Местами сквозь свежую покраску пробивался старый защитный оттенок, от чего танк выглядел больным и каким-то лишайным.
– Ну вот, блять, как это? – возмутился Никита. – Дороги убогие, танк нормально покрасить не могут! Благоустроители, ёпт!..
Никита свернул в небольшую, подсобного вида улочку, состоящую из тянущихся блочных заборов, технических малоэтажных построек, с тетрисом разрухи на облицованных белой плиткой стенах.
– Вот тут и находимся, – сказал Никита. – Улица Супруна. Видишь, быстро доехали. От дома если идти, минут пятнадцать максимум…
– А для посетителей не далековато? – спросил я. – Как клиентура добирается?
– Нормально, – успокоил Никита. – Маршрутка рядом бегает. А следующая остановка, между прочим, кладбище – то, которое Новое. Хотя оно относительно новое, с середины восьмидесятых открыли. Но ты прав, Володька, нужна контора в центре, хотя люди по-любому приедут сюда посмотреть, пощупать…
Мы остановились перед железными, окрашенными в облезло-голубой цвет воротами. Одна створка была открыта. Никита вылез из машины, толкнул, с силой потянул за собой вторую. Понукаемая створка взяла неожиданно высокую и пронзительно-ржавую ноту.
Он заехал, а я прошёл внутрь через основной вход, похожий на двухметровый саркофаг – бетонная полуарка и две ступеньки. На двери висела большая табличка “ООО «РЕКВИЕМ»”, и чуть помельче: “Изготовление всех видов памятников”.
Первым бросалось в глаза маленькое кладбище, состоящее из образцов Никитиной продукции. Выставочный фальшивый погост на три или больше десятка надгробий компактно расположился вдоль забора примерно на сотке дворовой земли: всевозможные виды стел – прямоугольные, усечённой треугольной формы, овальные, похожие на чёрные зеркала трюмо, кресты, скорбящие фигуры, цветники, цоколи…
Могилы выстроились в два или три ряда между прижатой к забору одноэтажной постройкой и навесом на железных сваях. Там стояли синяя тонированная “девятка”, белый “гольф” тройка с жёваным крылом и новенькая красная “мазда”.
Справа от навеса находился гаражный бокс, возрастное кирпичное сооружение с двумя въездами. Правые ворота были приоткрыты, одну половинку подпирала гидравлическая тележка с деревянным поддоном на оббитых вилах.
Ямы и выбоины в асфальте были присыпаны гравием. На бетонированной заплатке радужными павлиньими перьями переливались подтёки бензина. Первый же порыв ветра бросил мне под ноги мутные лохмотья полиэтилена, испачканные цементным раствором. Окружили знакомые запахи – солярка, битум, сырой, с отхожим душком песок, окислившееся железо.
– В бытовке, – Никита указал на сплюснутый одноэтажный домик, – думали офис сделать, но сам видишь, выглядит несолидно. Там щас Фаргат живёт… – Никита набрал в лёгкие воздуха и заорал: – Фаргат! Где шароёбишься?!
На крик с отчаянным лаем из ниоткуда выкатился кудлатый, беспородный пёс.
– Вот я! – ответили за нашими спинами. – Ворота закрываю…
Фаргат предсказуемо оказался азиатом, но без ярко выраженного востока. Он больше походил на обрусевшего индейца – взрослый человек с кротким, подростковым выражением лица. На стороже были чёрный пуховик, капюшон которого он накинул на голову, и синяя строительная роба.
Фаргат чуть слышно отдал какой-то шипящий пастуший приказ, и пёс, вмиг угомонившись, потрусил прочь.
– Я услышал… Вы подъехали, – проговорил Фаргат с мягким базарным акцентом. – Пошёл закрыть.
Он и дальше говорил короткими, из двух-трёх слов, предложениями, наверное, чтобы не напутать со смыслом.
– Добрый день… Никита Сергеевич…
– Фаргат, хуле грязь повсюду? – Никита с недовольной миной сначала шаркнул по полиэтилену, затем поддел его ботинком. – Свинарник развели! Люди придут, что подумают?
«Библиотекарь» — четвертая и самая большая по объему книга блестящего дебютанта 1990-х. Это, по сути, первый большой постсоветский роман, реакция поколения 30-летних на тот мир, в котором они оказались. За фантастическим сюжетом скрывается притча, южнорусская сказка о потерянном времени, ложной ностальгии и варварском настоящем. Главный герой, вечный лузер-студент, «лишний» человек, не вписавшийся в капитализм, оказывается втянут в гущу кровавой войны, которую ведут между собой так называемые «библиотеки» за наследие советского писателя Д. А. Громова.Громов — обыкновенный писатель второго или третьего ряда, чьи романы о трудовых буднях колхозников и подвиге нарвской заставы, казалось, давно канули в Лету, вместе со страной их породившей.
Новое издание дебютной повести Михаила Елизарова, автора романов «Библиотекарь» (2007), «Pasternak» (2003) и нескольких сборников рассказов. «Ногти» прогремели в самом начале нулевых и давно стали библиографической редкостью и одним из самых читаемых текстов в русском интернете.
Михаил Елизаров написал жесткий и смешной памфлет, бичующий нынешние времена и нравы. «Pasternak» — это фантастический боевик, главная тема которого — ситуация в православии, замутненном всевозможными, извне привнесенными влияниями. Схема романа проста, как и положено боевику: есть положительные герои, этакие картонные бэтмены, искореняющие зло, и есть само Зло — чудовищный вирус либерализма рasternak, носители которого маскируют духовную слабость разговорами об «истинных человеческих ценностях». Символ подобного миросозерцания — псевдоевангельский роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго».
Михаил Елизаров — один из самых ярких и талантливых современных писателей, лауреат премии «Русский Букер». Его проза притягивает, будоражит, действует, не оставляя ни одного шанса читательскому равнодушию.Главный герой нового романа — советский подросток конца восьмидесятых. Место действия — окраина промышленного мегаполиса, где дворовая шпана зарабатывает деньги на показе «мультиков» зазевавшимся гражданам. Но «произведение о детстве» трансформируется в сюрреалистический кошмар. Реальность подменяет мистификация, пространство и время мутируют, нарисованный мир диафильма оживает, обнажая бездну…
«Если допустить, что у сочинителя на письменном столе имеется две чернильницы с различной природой чернил, то эта книга, в отличие от всех предыдущих моих, написана полностью содержимым второй чернильницы. Такое со мной впервые.Отличительное свойство этих „вторых чернил“ — вымысел. В книге ни слова правды».
Не теряй надежду на жизнь, не теряй любовь к жизни, не теряй веру в жизнь. Никогда и нигде. Нельзя изменить прошлое, но можно изменить свое отношение к нему.
«Сказки из Волшебного Леса: Находчивые Гномы» — третья повесть-сказка из серии. Маша и Марис отдыхают в посёлке Заозёрье. У Дома культуры находят маленькую гномиху Макуленьку из Северного Леса. История о строительстве Гномограда с Серебряным Озером, о получении волшебства лепреконов, о биостанции гномов, где вылупились три необычных питомца из гигантских яиц профессора Аполи. Кто держит в страхе округу: заморская Чупакабра, Дракон, доисторическая Сколопендра или Птица Феникс? Победит ли добро?
«Сказки из Волшебного Леса: Семейство Бабы-яги» — вторая повесть-сказка из этой серии. Маша и Марис знакомятся с Яголей, маленькой Бабой-ягой. В Волшебном Лесу для неё строят домик, но она заболела колдовством и использует дневник прабабушки. Тридцать ягишн прилетают на ступах, поселяются в заброшенной деревне, где обитает Змей Горыныч. Почему полицейский на рассвете убежал со всех ног из Ягиноступино? Как появляются терема на курьих ножках? Что за Котовасия? Откуда Бес Кешка в посёлке Заозёрье?
Маринка больше всего в своей короткой жизни любила белые розы. Она продолжает любить их и после смерти и отчаянно просит отца в его снах убрать тяжелый и дорогой памятник и посадить на его месте цветы. Однако отец, несмотря на невероятную любовь к дочери, в смятении: он не может решиться убрать памятник, за который слишком дорого заплатил. Стоит ли так воспринимать сны всерьез или все же стоит исполнить волю покойной дочери?
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Джоэл бен Иззи – профессиональный артист разговорного жанра и преподаватель сторителлинга. Это он учил сотрудников компаний Facebook, YouTube, Hewlett-Packard и анимационной студии Pixar сказительству – красивому, связному и увлекательному изложению историй. Джоэл не сомневался, что нашел рецепт счастья – жена, чудесные сын и дочка, дело всей жизни… пока однажды не потерял самое ценное для человека его профессии – голос. С помощью своего учителя, бывшего артиста-рассказчика Ленни, он учится видеть всю свою жизнь и судьбу как неповторимую и поучительную историю.