Земли Дарвая - [34]
Магистров мы дождались на берегу, обыск ничего не дал, никаких следов молодых кровопийц.
- Нам совершенно необходимо знать, где эти вампиры-недоучки. Нельзя позволить им застать нас врасплох, или ударить в спину. Попробую найти их сверху.
- Что ты собираешься делать? – Лондарниэль схватил меня за руку.
- Собираюсь немного полетать.
- А если тебя снова собьют? У нас же нет гарантии, что враги из тоннелей ушли, вдруг они их просто не заметили?
- Лон, что с тобой? Во-первых, я доверяю ребятам (назвать магистров стариками уже не поворачивался язык), когда они говорят что в тоннелях никого нет. А во-вторых…
- А во-вторых, мы полетим вдвоём и будем друг друга страховать. – Садан встал рядом со мной. – Сбить лучом две цели сразу невозможно в прицепе, так что не переживай.
Мы поднялись в воздух.
- Я не знала, что ты умеешь летать.
- Я и сам не знал.
- Не поняла.
- Пока ты не сказала, что полетишь, я даже не думал об этом. Но как только услышал, что такое возможно, сразу пришло чувство, что я это тоже могу. Не знаю, как это объяснить.
- Можешь не стараться. У меня было так же, я не знала ни одного языка на Дарвае, но как только слышала его, сразу начинала и понимать, и говорить сама. – Мы методично прочёсывали остров метр за метром.
- Скажи, а что дают в твоём мире за угон самолёта? У нас за кражу строго наказывают.
- Ты это о чём?
- Ну, там, в пещере, когда мы собирались затопить тоннели, ты подумала «дадут больше, чем за угон самолёта». Так вот я и спрашиваю, что дают?
- Срок дают. Тюремного заключения. Как и за… эй, ты что, читаешь мысли?
- Только при таком тесном контакте, который был у нас. – Садан явно подсмеивался, в глазах прыгали бесенята.
- Ах, ты ёшкин кот! – От негодования, охватившего меня, в руке сам собой появился огненный шарик, которым я прицельно запустила в своего обидчика. Конечно, он его с лёгкостью поймал.
- Отличный выстрел. – Юноша вдруг посерьёзнел. – Не сердись. И прости, если обидел. Просто тогда мы были одним целым, так что по-другому и быть не могло. И для меня очень важно, что ты думала обо мне как о мужчине, а не как о случайно встреченном попутчике, с которым расстанешься, и больше не вспомнишь, потому что я…
- Смотри, вот они! - На самом дальнем конце острова стояла группа людей. – Что они делают?
- Открывают проход. Видимо именно там точка контакта между нашими мирами. – Мы зависли в воздухе и следили до тех пор, пока последний не исчез в дрожащем мареве.
- Возвращаемся.
- Вам надо срочно уходить, пока они там не опомнились и не устроили вам «тёплую встречу».
- А как же вы, мы не можем оставить вас вот так.
- Единственное что сейчас приходит в голову, так это возможность воспользоваться вашим лучом.
- К сожалению это исключено. Агос уже смотрел его. Он сделан как ловушка. Поймать и доставить на место он может, но отправить нет.
- Всё равно уходите. Мы что-нибудь придумаем. И, пожалуйста, не дайте этим гадам снова здесь появиться.
- Я обещаю. – Вперёд вышел Садан. – И ещё, - он обернулся с немой просьбой и нас оставили наедине, - я не успел тебе сказать, там, в небе…
- Не надо. Я тоже иногда умею читать мысли. Но мы принадлежим разным мирам. Так что давай не будем говорить друг другу о том, чему не суждено случиться.
Провожать гостей пошла я одна. Магистры ушли вперёд, мы с Саданом молча брели следом. Конечно, нам было, что сказать друг другу, но в данном случае молчание было красноречивее слов. Когда мы добрались до места, он вновь опустился передо мной на колено.
- Я, Садиррегодаван, призывая в свидетели небо, землю, воду, огонь и людей клянусь силой данной мне при рождении, что буду защищать эту землю и всех существ, обитающих на ней, как свою собственную.
- Ого, - не сдержался Ютал. На него цыкнули со всех сторон.
- И ещё. Я уверен, мы обязательно увидимся. Слово короля.
- Ты так уверен, что станешь им?
- Да. И абсолютно точно знаю, кто будет моей королевой. – Садан легко коснулся губами моей руки. – А теперь извини, но мне надо помочь открыть проход.
Рядом со мной остался только один из магистров. Молчание было невыносимым.
- Знаешь, Тамин, я видела, как эти моральные уроды открывали проход. Никаких спецэффектов, молний, там, грохота, просто воздух слегка дрожал, как над костром.
- Да. В мире, если задуматься, вообще всё просто. Это люди любят всё усложнять. Если намёк получился слишком прозрачным, то я уточню. Я сейчас говорю про тебя и Садана. Ты всё усложняешь. Мне триста двадцать семь лет, я знаю что говорю.
- Ничего я не усложняю, он же ещё ребёнок.
- Ну, я бы так не сказал, двадцать два, это уже вполне зрелый молодой человек.
- Как двадцать два?! Вы же говорили, что прожили здесь пятнадцать лет!
- Ты за кого нас принимаешь? По-твоему мы оторвали бы малыша от материнской груди?
- Значит, двадцать два. Нет, всё равно, мы из разных миров.
- И что? Да с вашими способностями можно жить в десяти мирах сразу.
- Иста, иди сюда, мы хотим тебе кое-что показать, - позвал меня Фараз. – Мы думаем, что тебе надо знать, как открывается проход. Твоих сил вполне хватит, чтоб открыть его самостоятельно, если понадобиться.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.