Земли Дарвая - [32]
- Не спится?
- Слишком много вопросов.
- Например?
- Например, как крали моих подданных? Почему я узнала об этом так поздно? Как открыть проход в ваш мир, чтоб вы могли уйти и разбудить вашего, гм, мальчика.
- С первыми двумя я, пожалуй, смогу тебе помочь. Их крали с помощью луча путешествий. Есть у нас такой магический прибор. Что-то вроде тарелки. Человек становиться на неё, произносит слово и называет место, куда хочет попасть. Через несколько секунд он там. Видимо им удалось как-то переделать луч и теперь он не отправляет, а забирает пассажиров по каким-то определённым признакам. Кстати сбили тебя, скорее всего, тоже им. Как ты только жива осталась? Сначала, видимо они крали всех подряд, а потом переключились исключительно на разумных существ. Видимо их кровь более сильная. Вот тогда это и стало заметно.
- Спасибо за объяснения. Ну а как разбудить спящего принца, не подскажешь?
- А вот это нет. Да ты вроде в подсказках и не нуждаешься. Ютал говорил, что в твоём мире это обычное дело. Значит, ты должна знать, как будить.
- Много твой Ютал понимает! У нас очарованные принцы, спящие красавицы, магия там всякая, это сказки! Люди ни с чем таким по-настоящему никогда не сталкивались!
- А вот тут ты не права! – Ага, Ютал подкрался незаметно. – Ты видимо невнимательно слушала, когда Тамин говорил тебе, что все люди обладают магией. Он ведь не сказал что нашего мира.
- Ты имеешь ввиду, что он имел ввиду…тьфу-ты…он говорил о людях вообще?
- Именно. Скорее всего, и в вашем мире раньше магия стояла довольно высоко. Потом началось тоже, что и у нас, начали использовать технику. Зачем десять лет учиться летать, когда можно за месяц построить самолёт. А когда магия отошла на второй план, о ней стали рассказывать бабушки внукам. Магия исчезла, а истории превратились в сказки. Так что давай, буди принца.
- Вы предлагаете мне его поцеловать?
- А что? По-моему он очень даже симпатичный, хотя конечно вкусы у всех разные, кому-то больше эльфы нравятся.
- Ты на что это намекаешь? Хотя, если честно, у нас были некоторые отношения. Но ничего серьёзного! Понял?!
- Понял, чего тут непонятного. Ну, пошли будить нашего «мальчика»?
- Он тебя не укусит.
- Ютал, отвали. Можно подумать, что я каждый день с принцами целуюсь.
- Но целовалась ведь. Лон же вроде принц.
- Я сказала, отвали. И отвернитесь оба.
- Надо же какие мы стеснительные. Что тут такого, что и посмотреть нельзя.
- Слушай, ты, престарелый извращенец, или ты сейчас отвернёшься, или будешь сам его целовать.
- А без оскорблений можно? Всю дорогу то стариком, то пенсионером, то вот престарелым называешь. Ты думаешь, что если мы молчим, то так и надо?
- А как тебя прикажешь, молодым человеком называть, что ли?
Ютал, смотрел на меня странно. Тамин вдруг начал зажимать себе рот, давясь хохотом, но, боясь всех разбудить. Через секунду то же стало твориться и с Юталом. Они корчились, давились, слёзы текли из глаз, но остановиться не могли.
- Эй, вы чего? – Но ответить мне было некому. Вертикальный брейк продолжался, собираясь перейти в горизонтальный. Первый взял себя в руки Тамин.
- Ты не наблюдательна. Разве мы двигаемся как старые люди?
- Нет. И я это заметила, но на вид вам лет по сто пятьдесят. А разве нет?
- На вид да. В сущности, гораздо больше. А если учесть что магисила позволяет нам жить как минимум в десять раз дольше обычного человека, то мы все ещё довольно молоды. Например, Юталу всего двести семьдесят.
- Это по-нашему получается где-то двадцать семь? Но на вид…
- Причём здесь вид? – Ютал обиженно нахмурился. – На Шадане я бы выглядел не хуже него, – он ткнул пальцем в спящего юношу. – А может и лучше! Вот вернусь домой, сама увидишь!
- Между прочим, ты сказала «по-нашему», а это не верно. Ты ведь тоже обладаешь силой, значит, и стареть будешь так, как мы. – Добавил Тамин.
- Слушай, давай уже буди, потом будем выяснять проблемы старения у магически грамотных слоёв населения. – Не выдержал Ютал.
Губы у юноши оказались мягкими и тёплыми. Ничего странного в этом, разумеется, не было, он ведь живой, но мне почему-то представлялось, что они непременно будут холодными. Тамин и Ютал стояли рядом и деликатно смотрели в стену. Я поняла, что побудка удалась, когда почувствовала ответный поцелуй. Отскочив как ошпаренная, я сделала вид, что ничего не произошло. Кого я пыталась провести? Даже мне было видно, какая я красная. Если бы магистры обратили своё внимание на меня, то я просто сгорела со стыда, но им было не до этого. Они во все глаза смотрели на пробуждённого, который, несколько неуклюже, выбрался из своей люльки. Юноша обвел взглядом нас троих, остановился на мне, сделал шаг вперёд и опустился на колено. Первая мысль у меня мелькнула, что ему стало плохо. В моём мире становиться перед женщиной на колени и целовать ей руку уже давно не принято, это считается архаизмом. Равноправие, феминизм и шовинизм это сколько угодно. А вот встать на колени перед женщиной, просто потому, что она женщина, этого вы не дождётесь. В общем, я просто обалдела.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.