Зеленый рыцарь. Легенды Зачарованного Леса - [61]

(Почему, чтобы облегчить ношу, вы первым делом выкладываете еду, а не эти ваши книги и блокноты? Нам чаще попадаются фотокамеры и очки, чем записные книжки.)

Мужчина, должно быть, думал о том, куда подевались те волосатые. Для вас мы все на одно лицо.

– Я могу отвести тебя, куда тебе нужно, – предложила я, а про себя подумала, что сначала ему не помешало бы отдохнуть. Так что я устроилась в тени, на камне, который красиво оттенял мою серо-зеленую кожу. – Или можешь побыть здесь, осмотреться немного.

Гость освоился слишком быстро. Вскоре он уже повсюду ходил, что-то вынюхивал, изучал, но ничего толком не видел – топтался прямо по овощам. Конечно, наши сады совсем не такие, как у вас. Они выглядят как обычная лесная растительность, а наши заборы – груды палок или заросли кустов. Мужчина уже несколько раз по ним прошелся, а наша домашняя змея как раз притаилась за одним из заборов. Надо было все-таки запомнить его имя. Не думала, что понадобится его звать.

– Стой, лучше я тебе все покажу, – нашлась я, а про себя решила, что уж лучше я за ним присмотрю, хоть банда и считает его своей добычей.

В этом году молодежь даже в холод не носит шапки, дожевывает за вами жвачку, докуривает ваши сигареты. Они все хотят попробовать. Я люблю этих диких неуклюжих переростков, но старик мне тоже понравился – глаза у него были серые, словно вода в тени. Что меня сразу в нем зацепило, так это худое мускулистое тело, волосы на руках и тонкие, почти белые усы. Мне понравилось, как он смеется, примеряя наши шляпы. Зачем он сюда пришел? На это должна быть причина. Может, ему надоело быть одним из вас?

Прилетели вертолеты и начали кружить над лесом. Они издавали столько шума, что раздражали даже нашу суматошную банду. Этому мужчине они тоже не нравились. Он мог бы выбежать к ним и попросить о помощи. Я бы его не остановила. Но наш гость решил не выдавать себя. Наверное, он хотел понаблюдать за такими, как мы, в естественной среде обитания.

Закутавшись в паутину, мы слились с известняком, на котором сидели. (Паутина делает нас невидимыми, и мы можем исчезать и появляться прямо у вас на глазах.) Банда время от времени выбегала из укрытия и веселилась у всех на виду.

– А ну цыц! – крикнула я. – Смотреть можно, а высовываться – ни-ни.

– Некоторые лишайники и коренья вполне съедобные. Конечно, если тебя не смущает, что на них земля и песок. Еще можешь полакомиться муравьями. А чтобы защититься от солнца, достаточно намазаться глиной или какой другой грязью, – поучала я гостя, как когда-то наш молодняк. Он тем временем все записывал. (Меня умиляет то, как вас вечно тянет все записывать.)

В молодости меня угораздило показаться на горной тропе – я просто стояла там, а один из вас лез вверх по склону. Наверное, геолог – у него был геологический молоток. Мне он понравился, хотя его лицо скрывала скалолазная каска. Так и быть, признаюсь, мне понравились его мускулистые и загорелые ноги, покрытые кучерявыми волосами.

Я стояла на самом солнце, можно сказать, купалась в золотых лучах. Мне хотелось предстать перед ним кем-то вроде лесной нимфы, чтобы он навсегда запомнил нашу встречу. Но вдруг он оглянулся и уставился прямо на меня – да так, что я испугалась и убежала. Разумеется, получилось не очень грациозно. Выходит, это я навсегда запомнила нашу встречу. (Наш гость вполне мог быть тем самым геологом.)

Как-то раз в незнакомой палатке я прикинулась суккубом. Ночь была темной, но свет полной луны позволял различать очертания предметов. Не знаю, кем был тот мужчина. (Может, как раз наш гость.) Мне удалось разглядеть кучерявые волосы на ногах. Я была почти тенью, но в свете луны от меня исходило легкое сияние. Мужчина был напуган и сопротивлялся. Наверное, потому, что у меня из волос торчали перья и дикая земляника – так, на всякий случай. Я шептала какую-то милую чепуху и ублажала его. Затем, сменив несколько поз, я оказалась снизу, как и подобает суккубу. Когда он разошелся, я потеряла счет времени. Все-таки он был скалолазом и сложен как бог. (Впрочем, как и все те, кто приходит сюда.) Я чувствовала его любовь. Жаль, ни тогда на скале, ни в темноте палатки я не видела его лица. (Мисти или Дэнди, кто-то из них должен быть его сыном.)

Мы отправились туда, где живут наши сородичи. Я то появлялась, то исчезала, скользила по траве и парила в воздухе. Мой старик когда-то говорил, что я похожа на бабочку или колибри. Интересно, а этот старикашка тоже так думает? (Мы привыкли считать вас очень невнимательными существами.)

Он сфотографировал меня и сказал:

– Я всегда в вас верил. Когда я выглядывал из окон или запирал двери, то видел мелькающие силуэты, а в углах замечал необычные тени – нечто, выступающее из сумрака. А еще у меня все время пропадали гороховые консервы.

(Может быть, это я их подворовывала.)

Я появлялась, исчезала, скользила, парила… Я хотела быть таинственной (вы же считаете нас тайной за семью печатями), но так сильно увлеклась переживаниями, как я выгляжу, что споткнулась и грохнулась. (Обычно это вы неуклюжие!) Я оцарапалась с головы до ног, ушибла колено и порвала свои лохмотья. Он помог мне подняться. Его рука коснулась моей ушибленной ноги. Все правильно, мы должны помогать друг другу. (В конце концов, это мой лес.)