Зелёный попугай - [2]

. Да объясни же своему приятелю, где он находится.

Грассе. Это — странное место! Сюда приходят люди, которые играют роль преступников, — и преступники на самом деле, хотя и не сознающие своей преступности.

Дебре. Как так?

Грассе. Обрати внимание: то, что я сказал сейчас, очень остроумно и могло бы создать успех целой речи.

Лебре. Я ничего не понял из того, что ты сказал.

Грассе. Я ведь говорил тебе, что Проспер был моим директором. И он продолжает разыгрывать со своей труппой комедии, — только уж в другом роде. Мои прежние товарищи, актеры и актрисы сидят здесь за столами и выдают себя за преступников. Понимаешь? Они рассказывают такие истории, что волосы становятся дыбом, но они никогда не переживали их, говорят о злодеяниях, которых никогда не совершали… Приходящая сюда публика испытывает приятную дрожь, воображая себя сидящей среди опаснейших отбросов Парижа — мошенников, воров, убийц и…

Лебре. Какая же это публика?

Хозяин. Знатнейшие парижане.

Грассе. Аристократы.

Хозяин. Придворные..

Лебре. Долой их!

Грассе. Это доставляет им удовольствие, встряхивает их расслабленные чувства. Здесь я начал, Лебре, здесь я держал свою первую речь, как бы в шутку… и здесь же я стал ненавидеть этих сидевших среди нас собак, разряженных, надушенных, отъевшихся… Я очень доволен, мой добрый Лебре, что тебе пришлось увидеть место, откуда вышел твой великий друг. (Другим тоном): Скажи-ка мне, Проспер, если дела пойдут плохо…

Хозяин. Какие дела?

Грассе. Ну, моя политическая карьера… Принял бы ты меня снова в твою труппу?

Хозяин. Ни за что на свете!

Грассе(небрежно). Почему? Быть может, и рядом с твоим Анри найдется еще место для человека с дарованием.

Хозяин. Не говоря уже об этом… я боялся бы, что ты можешь забыться и серьезно напасть на одного из тех гостей, которые платят деньги.

Грассе(польщенный). Это, конечно, возможно.

Хозяин. Я… я же держу себя в руках…

Грассе. Право, Проспер, я должен признаться, что преклонился бы перед твоим самообладанием, если бы не знал случайно, что ты трус.

Хозяин. Ах, милейший, я довольствуюсь и тем, что могу сделать при своем ремесле. Мне приятно говорить людям в глаза то, что я о них думаю, ругать их, сколько душе угодно, в то время, как они принимают мои слова за шутку. Это тоже своего рода способ излить свою злобу. (Вынимает кинжал и вертит его в руках).

Лебре. Гражданин Проспер, что это означает?

Грассе. Не бойся. Держу пари, что кинжал даже не отточен.

Хозяин. Пожалуй, можешь проиграть, друг мой. Наступит же день, когда шутка станет горькой правдой — и к этому я на всякий случай готовлюсь.

Грассе. День этот близок. Мы переживаем великое время! Идем, гражданин Лебре, вернемся к нашим. Прощай, Проспер. Ты увидишь меня или великим человеком, или никогда не увидишь.

Лебре(пошатываясь). Или великим человеком… или… никогда. (Оба уходят).

Хозяин(садится на стол, раскрывает брошюру и читаешь). «Теперь скоты попались в петлю, душите их!» — Недурно пишет этот маленький Демулэн. «Никогда еще победителям не доставалось столь богатая добыча. Сорок тысяч дворцов и замков, две пятых всех имений во Франции будут наградой за храбрость, — а считающие себя завоевателями будут обращены в рабов, нация будет очищена!» Входит Комиссар.

Хозяин(оглядывая его). Однако, бродяги сегодня рано собираются.

Комиссар. Оставьте шутки, милейший Проспер! Я комиссар вашего округа.

Хозяин. Чем могу служить?

Комиссар. Я получил предписание провести сегодняшний вечер в вашем заведении.

Хозяин. Сочту за особую честь.

Комиссар. Не в этом дело, любезнейший Проспер. Начальство желает иметь ясное представление о том, что у вас собственно происходит. Уже несколько недель…

Хозяин. У меня увеселительное заведение, господин комиссар, — больше ничего.

Комиссар. Дайте мне договорить. Уже несколько недель, как это заведение служит местом диких оргий!..

Хозяин. У вас неверные сведения, господин комиссар. Здесь занимаются шутками, больше ничего.

Комиссар. С этого начинается; я знаю. Но кончается иначе, — так гласит донесение. Вы были актером?

Хозяин. Директором, господин комиссар. Директором превосходной труппы, которая в последнее время играла в Дени.

Комиссар. Это безразлично. Потом вы получили маленькое наследство?

Хозяин. Ничтожное, господин комиссар, и говорить не стоит.

Комиссар. Ваша труппа распалась?

Хозяин. Да, и наследство тоже уплыло.

Комиссар(улыбаясь). Прекрасно. (Оба улыбаются. Внезапно переходя в серьезный тон). Вы открыли кабачок?

Хозяин. И дела в нем пошли прескверно.

Комиссар. Затем у вас явилась мысль, надо признаться, не лишенная некоторой оригинальности.

Хозяин. Вы заставляете меня гордиться, господин комиссар.

Комиссар. Вы снова собрали свою труппу— и здесь разыгрываете странны и даже не безопасные комедии.

Хозяин. Если бы они были не безопасны, господин комиссар, у меня не было бы такой публики— могу сказать, знатнейшей публики Парижа. Виконт де Ножан мой ежедневный посетитель, маркиз де Лансак приходит часто, а герцог де Кадиньян усерднейший поклонник моего первого актера, знаменитого Анри Бастона.

Комиссар. Может быть и поклонник таланта или талантов ваших артисток?