Зеленые глаза Баст - [38]

Во дворе кто-то был, и я быстро прошел туда. На вымощенной камнем площадке стояли многочисленные молочные бидоны. Там же с метлой в руках трудилась женщина.

— Я пришел к мистеру Эдварду Хайнсу, — обратился я к ней. — Не подскажете, где его найти?

Она уставилась на меня и казалась едва ли не остолбеневшей.

— Дружок его, что ли? — спросила она.

— Не скажу, что он мой друг, — ответил я, — но у меня есть к нему одно дело.

Она не сводила с меня странного взгляда и молчала так долго, что я почти отчаялся услышать ответ, но наконец произнесла:

— Если мистер Эдвард вас не ждет, я бы на вашем месте к нему не ходила. Он нынче не в полном здравии — и иногда чудит.

— Я знаю, — ответил я. — И в чем-то его понимаю, но он захочет со мной встретиться, когда услышит, зачем я пришел. Он там?

Я указал на открытую дверь, к которой вела аккуратная гравийная дорожка, обсаженная ухоженными клумбами. Как я догадался, это был главный вход в дом.

— Ну, сэр, — с сомнением произнесла женщина, — вам там скажут, если к мистеру Эдварду нельзя, но я бы вообще не ходила.

— Не беспокойтесь! — воскликнул я и направился к двери.

Вскоре мне стала видна уютно обставленная комната. Внутри хлопотала по хозяйству седовласая старушка. Я задержался на пороге.

— Моя фамилия Аддисон, — представился я. — Не могу ли я поговорить с мистером Эдвардом Хайнсом?

Женщина (она показалась мне матерью разыскиваемого юнца) прервала работу и встревоженно посмотрела на меня. Было ясно, что и дома к мистеру Эдварду относятся так же, как и везде, и мне подумалось, что в детстве, наверное, его плохо воспитывали.

— Ну, — после красноречивой паузы начала она, — он, конечно, у себя наверху, но гостей он точно не жалует.

— Но меня он примет очень охотно, — убеждал я ее. — Я принес важное известие.

Она по-прежнему с тревогой взирала на меня, и я добавил:

— Мне известно о его увечьях. Вам не следует бояться неприятностей.

— Если б знать наверняка. — Она все еще колебалась, критически оглядывая меня. — Вы с ним знакомы, сэр?

— О да, — ответил я, — мы уже встречались. Уверяю вас, миссис Хайнс, все будет в порядке, просто позвольте мне подняться к нему и поговорить.

Если ранее у меня имелись какие-то сомнения, то вскоре я узнал определенно, что передо мной была мать печально известного мистера Эдварда, поскольку не успела она произнести и слова, как откуда-то со второго этажа послышался уже знакомый мне высокий ворчливый голос:

— Если это ко мне, мама, то скажите, пусть убираются прочь! Сами знаете, я никого не хочу видеть.

— Вот так-то, сэр, — сказала миссис Хайнс, не в силах скрыть смущение, — говорила же я, он вас не примет.

— Пожалуйста, разрешите мне подняться, — настаивал я, — он изменит свое решение, стоит лишь ему услышать, с чем я пришел.

— Мама! — вновь раздался раздраженный голос. — Да я ему шею сверну, если он сюда поднимется!

Судя по всему, взбудораженный молодой человек скрывался в комнате, расположенной прямо над дверью, у которой стоял я.

— Не волнуйтесь, мадам, — произнес я, вошел в комнату и успокаивающе положил руку на плечо старушки.

Не дожидаясь дальнейших возражений, я проследовал к лестнице, ведущей на второй этаж, и уверенно поднялся по ней. Взявшего след газетчика отпугнуть непросто, и через несколько секунд я очутился в чрезвычайно неопрятной спальне, стены которой были увешаны спортивными плакатами, репродукциями Кирхнера[23] и многочисленными фотографиями девушек.

Расцарапанный юнец, чье лицо все еще покрывал слой пластыря, встретил меня со сжатыми кулаками.

— Выметайтесь вон! — Таково было его приветствие. — Или я сам вас вышвырну.

— Уважаемый сэр, — сказал я, — если вам не хочется выступить в весьма дурном свете в качестве свидетеля на суде по делу об убийстве, присядьте и выслушайте меня.

Эдвард Хайнс замешкался, сжимая и разжимая кулаки и сверкая преисполненным бессмысленной ярости взором.

— Что такое? — потребовал он объяснений. — О чем вы говорите?

— О тайне «Оритоги», — ответил я.

— О тайне «Оритоги»?

Он изменился в лице и опустился в кресло, откуда, по-видимому, вскочил, заслышав мой голос внизу. Я заметил утреннюю газету, валявшуюся на ковре, и броский заголовок подсказал мне, что он как раз знакомился с последними новостями о расследовании. К этому моменту я более не сомневался, с кем имею дело. Пододвинув ближайший стул, я сел лицом к хозяину комнаты и вытащил портсигар.

— Прекрасно понимаю, насколько щекотливы для вас сложившиеся обстоятельства, — проговорил я, пытаясь его успокоить, — но я ни в коем случае не явился к вам сыпать соль на рану. Угощайтесь сигарой. Мне надо с вами поболтать.

Парень все еще глядел на меня исподлобья, но я постепенно прибирал его к рукам. Он неуклюже взял сигару, закурил ее и выбросил спичку, не предложив мне огонька. Я сделал вид, что не заметил его неучтивость, и быстро приступил к делу.

— Я не являюсь сотрудником отдела криминальных расследований, — продолжал я, — однако в некотором смысле представляю Скотланд-Ярд и вынужден просить вас отнестись к вопросу с должной серьезностью. Вы владеете неким золотым амулетом…

Он мгновенно вскочил на ноги, а кожа между кусочками пластыря побагровела. Мне еще не доводилось сталкиваться с таким вспыльчивым человеком.