Зеленое окно - [26]

Виталька подскочил ко мне, тоже пощелкал, а потом говорит:

— Где нашел?

Я показал. Он чуть всю землю под кустом не перерыл. Только что искать! Зажигалка не гриб, одна возле другой не растет.

Подошел Диман, повертел в руках зажигалку, поджег сухой прут, проговорил:

— В порядке штукенция. Где нашел?

Я опять показал на куст, но Диман видел, как там шарил Виталька, и остался на месте.

Потом Виталька вновь принялся разглядывать мою зажигалку, без конца щелкал крышкой, хотел ножом отвернуть винтик. Но Диман предупредил:

— Сломаешь, не ковыряй. Виталька отдал мне зажигалку.

— Польская что!.. — сказал он. — Австрийские лучше.

— Ну и ищи себе австрийскую, — ответил я. — А мне эта сойдет.

— «Сойдет»! — передразнил Виталька. — Ее нужно хозяину вернуть.

— А где ж хозяина-то искать? — спросил я. Понятно, если б нашел я ее в трамвае, или в автобусе, или хотя бы в магазине, сдал бы — и все дела. А тут кому сдавать — лешему, что ли?

— Положи под куст, хозяин вернется и найдет, — сказал Виталька.

— Привет! — бросил Диман.

— Приветик! — повторил я за ним. Виталька промолчал: наверное, сам вспомнил поговорку про иглу в стоге сена.

— Тогда давай спрашивать у всех, — сказал он.

— У кого — у всех?

— А кто в лесу встретится.

— Давай, — согласился я.

— Ерунда, — сказал Диман. Он протянул мне корзину с грибами. — Махнемся: ты мне — зажигалку, я тебе — грибы?

— Нет, — покачал я головой.

— Точно, — вздохнув, признал Диман, — зажигалка лучше.

— Бери мои, — предложил Виталька, — у меня одни белые.

Но я меняться не стал. Мы пошли дальше и встретили старика. Палкой он отгибал нижние ветки у елочек.

— Вы зажигалку не теряли? — спросил я.

— Зажигалку?

— Ну да. — Виталька уже был тут как тут, рядом со мной. — Зажигалку.

— Нет, не терял. — Отогнув ветку, старик увидел гриб, наклонился, срезал его под корень.

— Польскую, — добавил Виталька.

— Что?

— Зажигалка, говорю, польская.

— И польскую тоже не терял. Я некурящий. — Старик положил гриб в ведерко и двинулся к поросли березок.

— Глухой хрыч, — выругался Виталька. — Еще за грибами ходит.

— А что, грибы пищат, что ли? Ему их слушать не надо, — сказал я.

Диман засмеялся, а Виталька поджал нижнюю губу.

Потом мы встретили женщину с девочкой.

— Спросить? — толкнул я Димана в локоть. Диман посмотрел на женщину, потом на девчонку и сказал:

— Не стоит.

— Бывает, что и женщины курят, — заметил Виталька.

— Бывает, — согласился я и спросил у нее про зажигалку.

Нет, она не теряла.

— А лопатку маленькую с синей ручкой вы не находили?

— Не находили, — сказали мы и пошли дальше.

Виталька все потешался:

— Надо же!.. С ручкой! А шляпу с перышком они не теряли?…

Долго нам никто больше не попадался. И вдруг, пожалуйста, настоящий мужчина, высокий, плечистый, да еще военный.

— Дядь, вы не курите? — спросил Диман. Военный пристально взглянул на нас.

— Курю. Но закурить не найдется. Малы еще.

— А зажигалку вы не теряли? — спросил я упавшим голосом.

— Не терял.

— Польскую, — вставил Виталька. — Отличная зажигалка.

— Нет, — пожал плечами военный.

Виталька прикусил губу, а потом сказал мне:

— Покажи зажигалку-то.

— Вот, — вынул я ее из кармана и дал военному.

Он поглядел на нее, попробовал, как она зажигается.

— Хорошо работает, — сказал он и протянул ее мне.

— Подари ему, подари, — громко зашептал Виталька.

— Возьмите ее, — сказал я, хоть и жаль было расставаться, но не забирать же ее назад после Виталькиного шепота: военный-то, конечно, все слышал.

— Спасибо, — сказал он, — у меня зажигалка есть. Правда, не польская, но работает не хуже. Сынишка сделал. — Он достал свою зажигалку, закурил. — Где ж ты таких белых насобирал? — спросил он у Витальки.

— Да там, — кисло ответил Виталька и махнул рукой.

Вот и осталась зажигалка у меня, потому что в лесу мы больше никого не встретили. Валялась она без дела в моем ящике (дома у нас курящих нет), а потом я взял да и подарил ее приятелю отца — полярному летчику…

Я опять перевернулся на живот и стал смотреть в окно. Темнотища. Ни одного огонька. Наверное, мимо леса поезд идет.

Нет, это были чепуховские неожиданности. И без той пятерки по алгебре вполне я мог прожить, и польская зажигалка тоже была ни к чему. А вот поехать вдруг в Москву — это да! Это чудо.

Если разобраться, может, и не очень-то чудо. Почти весь наш дом едет в Москву на гастроли. Взрослые, конечно. Ну, о Тане говорить нечего. Таня будет выступать в «Русалке». Но Виталька…

Здорово он все придумал!

Действовали мы по такому плану.

Я упрашивал своих родителей:

— Ну пустите меня… Всего на недельку… Раз, два — и я вернусь.

— Рано тебе самому разъезжать, — говорили родители,

— Ну да, рано! Все вон едут, а я нет.

— Кто это все?

— Таня едет, Виталька едет… — начинал перечислять я. — Им можно, а мне нельзя?

Виталька то же самое говорил у себя дома: «Все едут, а я нет». — «Кто все?» — «И Таня одет, и Эдька едет…»

Виталькины родители «сломались» раньше: у них в Москве были родственники, поэтому «глаз за ним был обеспечен» (так выразилась моя мама).

Я хотел было сказать, что мне никакой «глаз» не нужен, но вовремя спохватился.

— Ладно, — проговорил я, — пусть и у меня будет «глаз». Я на все согласен.