Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг. - [94]
Отрывочная информация о небольшевистских партиях в деревне скорее подтверждает соображение о бесконечной мимикрии, с одной стороны, и «классовых» прочтениях врага — с другой. Так, в Керенске «имеется организация революционных коммунистов из восьми активных членов. Председатель — известный богач, левый с.-р., все остальные, за исключением одного, — анархисты, бывшие левые с.-р. Ведут агитацию, пользуются доверием крестьян и приступают к организации волостных ячеек». Коммунист-богач, анархисты из бывших эсеров указывают на то, что деревня успешно отыгрывала легальные возможности выгодных группировок. Еще одно подобное свидетельство: в Чембарском уезде, по недостоверным, правда, данным, обнаружилась организация левых эсеров и меньшевиков (вместе?). Они пользовались популярностью и выступали под лозунгом Учредительного собрания. Разбрасывались прокламации: «Да здравствует Колчак!» Дезертиры устраивали собрания, на которых также присутствовали дезертиры Сердобского уезда Саратовской губернии. Имелась связь с последними и дезертирами в районе Ртищева, а также сношения с Шильциным и Кудряшовым — главарями восстания 1918 г. По недостоверным сведениям, оружием снабжались от чембарского уездного военкома. Организация выступала под лозунгом: «Да здравствует Колчак и его Учредилка!»>609 Опять-таки левые эсеры и меньшевики с «Колчаком и его Учредилкой» вяжутся плохо. Очевидно, речь идет либо о весьма основательно испорченном информационном «телефоне», либо об огульном приписывании эсерства и меньшевизма противникам РКП(б). В селе Ивановка Льговского уезда открылась организация правых эсеров во главе с «офицерами и бывшими полковниками Воротниковым, Петуховым, Гетманским и др.» (7 сентября 1919 г)>610. Такое сгущение в одном селе эсеров-полковни-ков вызывает обоснованные сомнения.
На уездном уровне партийная жизнь и борьба были ипостасью местного противостояния или же бытием малодееспособных группок интеллигенции.
Коммунистические же силы в деревне были чрезвычайно малы. 18 мая 1919 г. Калужский губком РКП(б) на расширенном заседании подвел итоги партийной мобилизации. Она прошла с большим успехом во всех уездах губернии. Калужская городская и уездная организации направили на Восточный фронт 100 человек, Козельская — 118, Мосальская — 94, Тарусская — 62, Людиновская — свыше 50 коммунистов. Партийные организации губернии к этому времени послали на Восточный фронт 550 коммунистов. Значительная часть мобилизованных выехала на фронт во второй половине мая 1919 г. «Тихон Ларичев — такова, товарищи читатели, фамилия шкурника, бывшего коммуниста, отказавшегося ехать на фронт и задумавшего еще оправдаться тем, что он в старые времена несколькими комиссиями был освобожден от воинской службы. Запомни же, трус, что для коммуниста нет болезней, если долг требует жертвы!» — клеймила уклониста местная газета. То есть на губернском уровне несколько сотен коммунистов — это максимум, который можно собрать в чрезвычайных обстоятельствах>611.
Ситуация не исправилась даже к концу 1919 г., по итогам победных боев на главных фронтах и победы над агрессивным дезертирством. В протоколах Восьмой конференции РКП(б), состоявшейся в начале декабря 1919 г., сугубо оценочно говорится о примерно 4 тысячах сельских ячеек и ориентировочно 60 тысячах коммунистов в сельских и волостных ячейках. Губкомы и укомы «только в самое последнее время» приступили к работе в деревне, не везде имелись организаторы и т. п.>612
Соответственно, и в зеленом движении искать более или менее организованную единую руководящую партийную руку не имеет смысла. Как раз многочисленные многолюдные зеленовщины 1919 г. служили формой политического участия такого «политического фактора», как крестьянство в целом.
Массовость дезертирства и зеленого движения вызывала внимание разных сторон и в разных жанрах. О зеленых писала пресса, как белая, так и красная. Зеленые, или дезертиры, оказывались в поле агитационного воздействия красных и белых органов пропаганды. О зеленых слышали, читали, размышляли образованные обыватели. Наконец, иногда фиксировалась и рефлексия самих участников «житных полков» и «кустарных батальонов».
Красные активно обращались к дезертирам. Они использовали как агитацию, так и художественные средства. Восьмой съезд РКП(б), провозгласивший поворот к трудовому крестьянству, настойчиво предлагал создавать «богатую сеть народных домов», соединять политическое просвещение с «жизненными задачами крестьянина-земледельца»>613. В красной газетной пропаганде неизменно высмеивались всякие желания и попытки пересидеть войну или создать некоммунистическую крестьянскую власть без «попа и урядника» как недалекие и утопичные. На этом строилась напористая пропаганда, неизменно подкрепляемая угрозой репрессий.
Интересно, что Белое движение практически не адресуется к зеленым и дезертирам из Красной армии. Печать о них пишет, но на уровне плаката — наиболее выразительного печатного средства, обнаруживается полное молчание. В сентябре 1919 г. в Омске выпущен плакат с призывом идти в армию, утверждавший, что «дезертир не даст мира ни своей семье, ни своему народу»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Об Александрийской библиотеке — самой знаменитой библиотеке Древнего мира, созданной в III веке до нашей эры с целью собрать «все книги всех народов» (основатели оценивали задачу приблизительно в 500 тыс. свитков) — мы знаем на удивление мало и даже слово «библиотека» понимаем иначе. Профессор Канфора в своей книге подвергает тщательной ревизии всё, что известно об «исчезнувшей библиотеке», и заново реконструирует ее девятивековую историю. Лучано Канфора — выдающийся итальянский историк и филолог-классик, профессор университета г. Бари, научный координатор Школы исторических наук Сан-Марино.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В книге военного историка Е.В. Бея, подготовленной на широком архивном и мемуарном материале, представлена биография одной из противоречивых фигур отечественной военной истории – военного министра Российской империи генерала от кавалерии генерал-адъютанта Владимира Александровича Сухомлинова. Исследование охватывает время его детства и юности, становления как российского военного и государственного деятеля в период царствования Александра III и взлет карьеры во время правления Николая II. На фоне личностного портрета автором рассмотрен широкий круг вопросов, касающихся реформирования вооруженных сил России и их подготовке к Великой войне.
Формирование Московского государства в XIV—XV вв. означало не только объединение земель Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси в рамках одного государственного образования, но и консолидацию местных элит под властью «государей всея Руси». Этот процесс был значительно растянут во времени, а его интенсивность определялась актуальными задачами внешней и внутренней политики. Процесс адаптации «чужеродных элементов» в служебную систему имел две важные составляющие: способность и целесообразность с точки зрения центральной власти вписать их в сложившуюся иерархию и, с другой стороны, желание самих подобных «элементов» приспосабливаться к действующим правилам игры. В фокусе исследования находится несколько значимых групп: «князья» (потомки местных и выезжих правящих династий), бывшие удельные «вассалы», а также прибывавшие в Москву иностранцы (в первую очередь выходцы из соседнего Великого княжества Литовского)
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.