Зеленая Птичка - [6]

Природа человеческая станет

Чувствительной к страданью. Будет миг,

Да, будет миг, – ты сделаешься мерзок

Всем людям; и единым утешеньем

Твоим останется, что ты питал,

Пока ты жил, мысль о своем величье

Вплоть до своей кончины на земле.

Не приучай души, беря пример

С зловреднейших философов, к неверью

В верховную, бессмертную обитель.

Скот грязный, кверху рыло подыми,

Взгляни на звезды в небесах, довольно

Здесь мыслью шарить в чувствах и ни в чем.

Барбарина

А в общем эта статуя разумна.

Ренцо

Да, да, вполне. И все-таки она

Мне быть философом не помешает.

Кальмон

Не помешаю, но ты им не будешь.

Людская слабость слишком велика.

Ты, дурачок, познаешь это вскоре.

Ты философствуешь, но не философ.

Ренцо

Но кто ты, наконец? Зачем ты здесь?

Кальмон

Я некогда был царь людей, теперь

Царь Изваяний. Подданных моих

Ценю я выше, чем живых, которых

Философы дурные развратили.

Меня спасли из грязи ваши деды

И водрузили посредине сада

В соседнем городе. Вознаградить

Вас, дорогие сироты, пришел я

За доброе деянье ваших предков.

Барбарина

О дорогая статуя! Ты, значит,

Знавала наших предков? Так скажи,

Чьи дети мы? Ты это знать должна.

Кальмон

Да, но сказать я не могу. Скажу лишь,

Что вы во власти страшного сплетенья

Враждебных сил; освобожденье ваше,

Разгадка тайны вашего рожденья

Зависеть будут от Зеленой Птички,

Слетающей с любовью к Барбарине.

Ренцо

Я начинаю сомневаться в том,

Что он дурак. Глухие предсказанья…

Любовь Зеленой Птички, от которой

Зависит наша участь… Истукан,

Который рассуждает… Голова

Кружится… Ничего не понимаю.

Кальмон

Не удивляйся. Многие живые,

Быть может, больше статуи, чем я.

Ты сам познаешь силу изваянья

И превращенья в статуи людей.

Нагнитесь, подберите этот камень;

Идите в город; там перед дворцом

Швырните камень; станете мгновенно

Из нищих богачами; в тяжких бедах

Кальмона призывайте, я ваш друг.

Землетрясение, чудеса. Кальмон скрывается.

Ренцо

Кальмон, сестра, нас сиротами бросил,

Голодными, холодными, в испуге

И с камнем в кулаке. О боже мой!

Барбарина

(поднимает камень)

Пойдем, как он сказал, и бросим камень

Перед дворцом. Посмотрим чудеса,

Которые нам обещал Кальмон.

Грозящих нам опасностей, быть может,

Мы избежим, а даже и в беде,

Когда в других сочувствие мы встретим,

Нас не оставят счастье и веселье.

Занавес

Действие второе

Дворцовая зала. Звуки марша.

Явление I

Король Тарталья, стража.

Панталоне, позади Тартальи, боязливо.

Тарталья меланхоличен и раздражен; кричит трубачам, что у него сил нет, чтобы они перестали раздирать ему уши своей музыкой, и т. д. Велит страже уйти.

Панталоне замечает (в сторону), что его величество не в духе. Он хотел бы поздравить его с покорением мятежников, с прибытием, но не решается, потому что тот в дурном настроении, а он знает, что это король с норовом, как лошадь.

Тарталья(в сторону), – это пол, по которому ходила его Нинетта. Там кухня, где она была голубкой и благодаря ей сгорело жаркое; где она превратилась в женщину. Там судомойня, куда покойный король, его отец, велел ей укрыться в торжественный день их несчастной свадьбы. Вспоминает нежности, ласки и т. д., плачет украдкой, чтобы не увидел двор и не открыл его слабости, потом торопливо вытирает глаза и становится снова величественным и суровым.

Панталоне(в сторону), – ему кажется, что его величество плачет; он готов поклясться, что король оплакивает свою несчастную супругу, королеву, погребенную восемнадцать лет тому назад под отверстием сточной ямы. Набирается смелости, выступает вперед; его поздравления с покорением мятежников, с прибытием; его пожелания счастья.

Тарталья(в сторону), – он уже не будет счастлив без Нинетты, он чувствует возобновление ипохондрических припадков; плачет украдкой, потом овладевает собой, как раньше.

Панталоне(Тарталье), – ему кажется, что король в меланхолии, что у короля глаза красные, просит его не плакать и не погружать в печаль свой двор, который его обожает и ждал его с таким нетерпением, и т. д.

Тарталья рассержен, в ярости. Что такое, – что он плачет? Что это за речи? Как он смеет! Он не желает, чтобы министры позволяли себе обращаться запросто с таким королем, как он. Пусть он немедленно удалится; иначе он поставит его к позорному столбу, и т. д., и т. д.

Панталоне(в сторону), – с большими господами никогда не угадаешь. Ему хотелось подойти к королю и рассказать кое-что о вещаниях поэта-прорицателя, но когда приходится бояться, боже упаси, королевы-матери и странностей монарха, пусть ему отрежут язык, если он заговорит. Наступил собаке на хвост, так удирай. (Удаляется с поклоном.)

Явление II

Тарталья один.

Тарталья говорит с преувеличениями о том, как стеснительно быть монархом, который должен превозмогать себя, таить в груди свою печаль и не обнаруживать слабости, чтобы подданные его чтили. О несчастная участь, и т. д. Жалуется, что у него нет ни одного искреннего друга, перед которым он мог бы излить душевную боль. Он надеялся, что у него есть истинный друг, ближе брата, повар Труффальдино, но ошибся. Вероломный, после стольких благодеяний, нажившись при дворе и возгордясь, женился на арапке Смеральдине, вышедшей из пламени белой, и, открыв колбасную, осмелился его покинуть. Недаром говорится: