Здравствуйте, я ваша «крыша», или Новый Аладдин - [36]

Шрифт
Интервал

— Ты что, Петр Семенович, прямо здесь, что ли? ты ее как в Сибирь повезешь? Директора загалдели хором:

— А вы к нам съездите, Шариф Александрович! А то знаете, какие отсюда железнодорожные тарифы?

— Ну ладно, — сказал я, — буду у вас денька через три и все сделаю в ажуре.

После ухода директоров я подошел к окну и стал смотреть вниз. Праздник был в полном разгаре, столы ломились от еды, и кто-то равнодушно глядел сквозь иллюминатор луны на первых пьяных гостей, падающих на четвереньки, и на голого директора банка, блудящего с парочкой зеленохвостых и черноглазых русалок.

Кто-то вошел в дверь, и я увидел Адашкевича с Яниевым. В руках у замминистра был дипломат, который он и положил на стол.

— Так о чем разговор? — спросил Яниев. Адашкевич раскрыл дипломат: в нем лежали банковские упаковки с долларами.

— Это что такое? — удивился я.

— Моя доля от кредитов Тхаржевского. Из КФБ.

Я протяжно присвистнул. Чиновник бросил на меня взгляд, полный вместе стыда и ненависти.

— Сколько тут? — спросил Яниев.

— Двести тысяч.

— Вы что же, их так и хранили под подушкой?

— Дачу купил. Вчера продал.

— И сколько дач у вас осталось?

— Нисколько. Квартира в Москве. В Бутове. Двухкомнатная.

Признаться, я думал, что Яниев отдаст ему бабки. Ну что «Народному Альянсу» двести штук? Слону дробина. Но Яниев невозмутимо сгреб чемоданчик.

— Спасибо, Виктор Михайлович, — поднялся и был таков.

Адашкевич сидел, закусив губу.

— Ну, и зачем это геройство? — не сдержался я.

— Вы эти деньги требовали с Тхаржевского. А он половину раздал.

— Половину? Это пол-лимона. Здесь двести. Кто получил триста?

- Доносчиком не был и не буду, — процедил замминистра. Я скривился.

— У тебя сколько детей, герой?

— Двое. Машка и Василиса.

— Сколько лет?

— Машка — в третьем, Васька — в шестом.

— Двухкомнатная, — пробормотал я.

Поднялся и вышел на террасу. На душе у меня было так погано, словно я вытащил у Адашкевича эти двести штук утюгом и наручниками.

Кто-то тронул меня за плечо. Я оглянулся. Это была Даша Тхаржевская.

— Привет, — сказал я, — а где твой приятель?

— Мы поссорились, — фыркнула она, — он взял и уехал. Вот зараза! Вы не велите кому-нибудь из водителей отвезти меня домой?

— Вам хочется домой, Даша?

Даша усмехнулась.

— Яниев — он такой пугливый. Можно подумать, это он учится в институте, а не я. Мне не хочется домой. Я там буду лежать и плакать.

— Так оставайтесь, — предложил я.


Утром я уехал в Белый дом, но к обеду вернулся на дачу. Яниев сидел с бумагами в кабинете.

— А где Даша? — осведомился я.

— Уехала, — проговорил Яниев. Он покраснел, как рак в кипятке, а потом пробормотал:

— Понимаешь, я был немножко пьяный… А она… Ну, словом, я принял ее за Асмодея.

А на следующий день, когда я вечерком зашел к Яниеву отчитаться о проделанной работе, из охранного домика позвонили. Я выслушал и приказал:

— Конечно, пропусти.

— Кто там? — поднял голову Яниев.

— Гости.

Через пару минут в кабинет вошли трое.

— Здравствуй, Аладдин, — сказал тот, кто повыше.

— Здравствуй, Карачун.

Яниев блестел глазами из глубины кресла. Он слишком хорошо помнил условия нашего договора. Он мог приказать мне, как обращаться с вице-премьером, но он не мог приказать мне, как обращаться с бандитом.

— Спасибо за приглашение, — сказал Карачун, — на праздник. Жаль, в Париже был, не мог подскочить.

— Твой приход уже праздник, Карачун. Или ты по делу пришел?

— Я слыхал, что ты деньги трясешь с Тхаржевского.

— Я их спрашиваю со всех должников КФБ. Карачун усмехнулся.

— А ведь я тоже должник, — заявил он, — триста кусков мне тогда Тхаржевский отстегнул. Что, и с меня будешь спрашивать?

Я сглотнул. Еще неделю назад я бы поостерегся требовать деньги с бандита, бойцы которого, как правильно отметил в свое время Яниев, могли бы взять Грозный в двадцать четыре часа. Но теперь я вспомнил Адашкевича: это что же, замминистра так и будет ходить двухкомнатным, а Карачун уедет отсюда с бабками, которые ему — на одну сережку для его крали?

— И с тебя, — ответил я.

Карачун подал знак. Один из его подручных бросил передо мной на столик дипломат и раскрыл его. Там были баксы.

— На, подавись, — сказал Карачун, повернулся и пошел к выходу.

У самой двери он задержался, глянул на меня и пробормотал:

— Сбили тебя с толку, Аладдин. А какой ты мог бы быть человек! Тьфу.

И ушел.

Яниев некоторое время сидел совершенно молча. А потом:

— Он попытается тебя убить.

— Пусть попробует, — весело ощерился я.


20 марта я поехал на Старую площадь. Речь шла о формировании финансово-промышленной группы во главе с «Народным Альянсом». «Народный Альянс» и до того возглавлял некоторое худосочное образование, пришибленное условиями Указа 1993-го и неплатежеспособностью едва ли не половины потенциальных участников ФПГ. Теперь в ФПГ входила моя новая нефтяная компания «Ячнефть», и значительную часть ее должны были составить предприятия оборонки — бывшие клиенты проглоченного КФБ.

Эти оборонщики были действительно несчастные парни, которым правительство не давало денег за госзаказ и не разрешало самим продавать продукцию на экспорт. Не далее, как вчера один дальневосточный директор плакался мне, что смежники, производящие стратегические ракетные установки, расплачиваются с ним по бартеру чешской сгущенкой, а «Росвооружение» берет у него 29% от контракта и дает взамен клиринговые китайские доллары, которые само же любезно помогает потом сбыть по 50 центов штучка.


Еще от автора Юлия Леонидовна Латынина
Нелюдь

Эйрик ван Эрлик родился в Раю. Он родился на планете, на которой мирно уживались друг с другом две расы, и так как разум другой расы был не похож на разум людей, в нем не было деления на твое и мое и не было деления на общество и государство.Но наследник Империи Людей затеял маленькую победоносную войну, чтобы освободить поселенцев Харита от власти тех, кого официальная пропаганда объявила чудовищами. И вот – через пятнадцать лет после конца войны – изгой получил возможность отомстить наследнику.


Охота на изюбря

У хозяина Ахтарского металлургического комбината Вячеслава Извольского есть в жизни все. Свой завод. Свой губернатор. Свои менты. Свои прокуроры. Своя компания сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоров, и свой ОМОН, который может прилететь в Москву и выяснить отношения с теми, кто перешел дорогу Извольскому.Вот только в один прекрасный момент Вячеслав Извольский обнаруживает, что за ним охотится другой человек, у которого тоже есть свои губернаторы, свои менты, свои киллеры и даже – свой Кремль.


Стальной король

Генеральный директор Ахтарского металлургического комбината Вячеслав Извольский жесток, талантлив и беспринципен. Он стал собственником комбината, выкинув из директорского кресла обласкавшего его предшественника. Он завел свою компанию сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоры, он купил губернатора области и милицию города, и когда он, пьяный, едет по улицам своего княжества, местные гаишники останавливают все прочее движение. Но шахтерская забастовка и те, кто за ней стоит, поставили его комбинат на грань краха, его город — на порог экологической катастрофы, его рабочих — перед перспективой голода.Где та грань, перед которой остановится Стальной Король в стремлении защищать себя и своих подданных? И имеет ли он право остановиться?


Бандит

Они выстроили на подмосковных дорогах красные кирпичные дома, архитектурой напоминавшие средневековые замки. Они устроили в бетонных гаражах ямы для раздевания автомобилей и места для пыток и вместо колоколов поставили на верхушки башен гнезда для пулеметов. Ничто не могло сравниться с их смелостью, разве что кроме их жадности и иногда невежества; сначала они извлекали деньги из собственной жестокости, а потом — из анархии, в которой утонула страна. Они имели власть грабить самим и запрещать грабить всем прочим, и вскоре Сазан с полным правом получил свой феодальный лен в отдельном московском районе.


Промзона

Здесь нет государства – есть личные отношения. Здесь нет бизнеса – есть война. Здесь друзьям полагается все, а врагам – закон. Здесь решения судов обращаются на рынке, как ценные бумаги, а споры олигархов ведут к промышленным катастрофам. Здесь – Россия. Здесь – Промзона.Продолжение романа «Охота на изюбря» – на этот раз о войне между двумя промышленными группами.


Джаханнам, или До встречи в Аду

Что случится с нефтезаводом, если во время конфликта акционеров туда вместо новых акционеров зайдут террористы?Что случится со страной, где нет правил? Где чиновники продают всех, кто их купил? Где владелец завода убирает партнера с помощью чеченцев, а чеченцев – с помощью ФСБ. Где те, кто должны предотвращать теракты, провоцируют их в надежде на новые звездочки. Со страной, которая стоит на краю катастрофы более страшной, чем самый жестокий теракт.


Рекомендуем почитать
Когда я брошу пить

Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…


Тридцать восемь сантиметров

-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.


Хроники Клифбурга. Потеряшки

В одном маленьком, затерянном среди холмов городке, жизнь скучна и однообразна. Однако, все меняется после исчезновения двух его жителей. На помощь полиции приезжает следователь по особо важным делам Аджар Голованов, скептик и реалист. Обычное расследование сменяется чередой мистических и необъяснимых событий, в ходе которых Голованову придется многое узнать о мире, в который он не верит.


Кутерьма вокруг хирурга

Хирург – профессия опасная, это все знают, а пластический хирург – вдвойне. Чуть что не так – можно и жизни лишиться. Женщины в гневе страшнее разъяренного тигра. Красавец хирург Венсан попал в страшный переплет: его подозревают в убийстве коллеги. Даму, решившую его женить на себе, тоже на следующий день находят мертвой. Петля подозрений затягивается все туже и туже, но помощь к Венсану приходит, как говорится, откуда и не ждали…Ранее книга выходила под названием «Мордашка класса люкс».


Фея Карабина

Второй роман французского писателя Даниэля Пеннака (р. 1944), продолжающий серию иронических детективов о похождениях профессионального «козла отпущения» Бенжамена Малоссена.


Скромное обаяние художника Яичкина

Добропорядочные искусствоведы и нечистоплотные антиквары, монструозный буфет и неизвестный художник, интеллигентные бандиты и лихие братки, влюбленные мужья и коварные соблазнители, утраченные и вновь обретенные шедевры мирового искусства, убийства, похищения и тихие семейные радости. И, как обычно, в центре этого уморительного, несуразного и восхитительного урагана Галочка Перевалова и ее неукротимая бабуля - несравненная, непобедимая и легендарная.