Здравствуйте, я ваша «крыша», или Новый Аладдин - [34]

Правды во всем этом было на самом донышке, разве про секретаршу и пуделя: пост секретарши выпросил себе Асмодей.

Через неделю я и Яниев принимали гостей во Владимирском зале «Балчуга». Прием происходил по поводу слияния «Народного Альянса» с одним из крупных банков России, сильно способствовавшим своими просроченными кредитами межбанковскому кризису августа 1995-го. С тех пор банк хворал и гнил, заражая всю российскую банковскую систему, а отозвать его лицензию ЦБ боялся ввиду еще худших проблем, которые породило бы банкротство одного из членов первой тридцатки.

Я беседовал с директором подмосковного оборонного завода, занятого в основном производством жидкого топлива. Директор клял на чем свет стоит электроэнергетиков, обещавших отключить его от сети, Пенсионный фонд, дравший с него чудовищные пени, и, главным образом, государство, которое задолжало заводу вот уже 13 миллиардов, причем каждый рубль, причитающийся с государства, порождал три-четыре рубля задолженности поставщикам.

— Они нам должны больше, чем мы, — ругался директор, — и они же еще с нас берут пеню за неуплату налогов!

— Если вы переведете счета в «Народный Альянс», — сказал я, — у вас не будет проблем с получением бюджетных денег.

Оборонщик насторожился. Я знал, что к нему не в первый раз обращаются с подобным предложением.

— А сколько процентов обломится вам?

— Нисколько. Я вам заплачу в первый же день. А с Минфином буду разбираться во второй. Когда переведете счета?

— Завтра, — сказал оборонщик. Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел Адашкевича.

— На какие шиши вы собираетесь выплачивать их долги? — пробормотал он, явно имея в виду неплатежеспособный Коммерческий и финансовый банк.

Я пошевелил пальцами. Еще в 1310 году Раймонд Луллий во время своего визита в Лондон сделал тамошним властям 22 тонны золота из свинца. Покойник подробно разъяснил мне, в чем тут было дело, и я не сомневался, что могу повторить операцию и реализовать получившийся продукт на Лондонской бирже, благо лицензия на операции с драгметаллами у «Народного Альянса» имелась. Но…

— У банка долгов на сто шестьдесят лимонов, — усмехнулся я, — а должников на сто семьдесят.

— Эти фирмы давно испарились.

— Мы найдем, куда они испарились, — пообещал я, — и предъявим счет каждой испарившейся молекуле.

Адашкевич молчал, потягивая из соломинки коктейль.

— Пожалуй, я готов с вами сотрудничать, — тихо сказал Адашкевич, — но при одном условии. Отстаньте от Тхаржевского.

Признаться, я чуть с копыт не свалился от удивления.

— Вы? Защищать Тхаржевского? — изумился я. — Почему?

— Он мой друг, — спокойно сказал Адашкевич. 

— Да он же вор! Бандит!

— Вы тоже бандит, — заметил Адашкевич, — и тем не менее Яниев к вам, кажется, привязан. Мы со Славой учились на одном курсе.

- Не думаю, что человек, который предает друзей, может называться честным.

Адашкевич помолчал и затем сказал:

— Я бы хотел поговорить с Василием Александровичем.

Я почувствовал укол ревности. Разумеется, он будет говорить с Яниевым. О ВВП, что бы это ни значило. Об амортизации. Об инфраструктуре. ТЭК, брек и мек. Он считает, что если со мной заговорить о ВВП, то я с досады превращусь в сову. Так оно и есть.

Я пересек переполненный народом зал и подошел к Яниеву.

— Вася, — сказал я, осторожно тронув его за плечо, — там по тебе Адашкевич тоскует. И замолчал.

Яниев смотрел, не отрываясь, в правый угол зала. Там, на фоне канапе с икрой и ветчиной, стояла невысокая девушка лет девятнадцати, в белом вечернем платье с пышной юбкой, с осиной талией и потрясающими белыми волосами, доходившими до середины пояса. Девушка держала в руке коктейль и беседовала с каким-то молодым человеком. Время от времени она встряхивала волосами, те рассыпались по плечам серебряным каскадом, и тогда можно было видеть, что платье ее — с открытой спиной и что плечики ее худые и розовенькие. Яниев глядел на нее, открыв рот.

Я понял, что на пятьдесят третьем году жизни мой полковник нашел свою беленькую болонку.

В этот миг молодой человек отвалил от девушки и отправился к ближайшему столику, где разливали водку.

— Шариф, ты с ней не знаком? — шепотом спросил полковник.

— Хочешь познакомиться? Айн момент. И увлекаемый мной полковник тут же пересек весь зал и оказался перед девушкой.

— Добрый вечер, — радостно сказал я, — мой приятель так хотел с вами познакомиться, что я никак не мог удержаться. Вот — прошу любить и жаловать, Васька Яниев, член правления банка «Народный Альянс», президент концерна «Интертекстиль», и прочая, и прочая, и прочая.

Краем глаза я заметил молодого человека, который возвращался к девушке с двумя коктейлями. Но, молодой человек был не только молод, но и сообразителен. Узрев, что его место занято двумя птицами явно более высокого полета, он спешно сделал вираж и отбыл в другую часть помещения.

Девушка выставила вперед узкую ладошку. Она явно не помнила, что нас друг другу не представили.

— Даша, — сказала она. Яниев наклонился и поцеловал ручку. Я поднял голову и увидел у стены залы Адашкевича. Глаза у него были довольно злые, и он держал рюмку за стебелек так, словно вот-вот брякнет ее о пол.